И все-таки Тарафиэль считал, что со стороны Инновиндиль было глупо утруждать себя возней с дворфом.
— Он молится Миликки, и его молитвы искренни, — сообщил один из сторожей. — Его волшебный дар не вызывает ни малейшего сомнения, а большинство магических действий не способен воспроизвести ни один из служителей дворфского бога.
— Бессмыслица, — высказался Тарафиэль.
— Пайкел Валуноплечий и есть ходячая бессмыслица, — заверил другой охранник, — но все наши наблюдения указывают на то, что так оно и есть. Он — жрец древесного царства, «дуррид», как он сам называет себя.
— Насколько сильно его волшебство? — спросил Тарафиэль, всегда почитавший друидов.
Охранники переглянулись. Судя по выражениям их лиц, именно такого вопроса они и опасались.
— Сложно судить, — начал первый. — Волшебство Пайкела… непостоянно.
Тарафиэль с любопытством посмотрел на говорившего.
— Похоже, он пользуется волшебством по мере надобности, — попытался объяснить другой — Он использует низшие проявления древесной магии, хотя порой кажется, что ему ведомы довольно мощные заклинания, из тех, что можно ожидать от высших друидов, которые заменяют верховных жрецов…
— Кажется, богиня к нему благосклонна, — вмешался первый эльф. — Словно Миликки или одна из ее нимф взяли дворфа под свое покровительство.
Тарафиэль замер, обдумывая сведения, затем напомнил:
— Вы так и не ответили на мой вопрос.
— Безусловно, он не опаснее своего брата, — откликнулся первый сторож. — Конечно же, он не опасен ни для нас, ни для Лунного Леса.
— Ты уверен?
— Да, мы уверены, — ответил второй сторож.
— Пожалуй, с дворфами пора поговорить тебе, — вмешалась Инновиндиль.
Тарафиэль долго обдумывал сказанное.
— Как думаешь, выдержит ли его Заря?
— Ты хочешь спросить, довезет ли она его до Рощи Монтолио?
Тарафиэль кивнул:
— Посмотрим, какое действие на нашего «дуррида» окажет Миликки.