– Неужели ты решил обратить Палмера Джосса в нашу веру?
– Я совершенно не хочу, чтобы он изменил своим верованиям, пусть только поймет, что представляет собой «Аргус», что мы не обязаны отвечать на Послание, если нам не понравится его содержание, и что расстояния между звездами надежно охраняют нас от всех козней веганцев…
– Кен, но ведь он даже не верит, что скорость света является предельной в космосе. Мы будем говорить на разных языках. Кроме того, у меня накопился долгий опыт неудач в приспособлении к традиционным религиям. Эти вечные противоречия и ханжество не для моего рассудка. Кстати, я вовсе не уверена, что из встречи между Джоссом и мной получится то, что ты хочешь. И президент тоже.
– Элли, я лично уверен лишь в том, на кого из вас поставил бы свои деньги. И просто не вижу, каким образом разговоры с Джоссом могут повредить делу.
Она разрешила себе улыбнуться в ответ.
Теперь, когда в морях несли вахту корабли слежения и несколько небольших, но хорошо оснащенных радиотелескопов были сооружены в таких местах, как, например, Рейкьявик и Джакарта, сигналы с Веги без потерь стали записывать по всем долготам. Общая конференция Всемирного консорциума «Послание» была назначена в Париже. Вполне естественно, что подготовку дискуссии вели страны, обладающие основной долей информации. Подготовительное совещание затянулось на четыре дня, главным образом для того, чтобы люди вроде дер Хиира, посредники между учеными и политиками, вошли в курс дела. В состав советской делегации, номинально возглавлявшейся Луначарским, входили известные ученые и крупные инженеры. Среди них был Генрих Архангельский, недавно назначенный главой международного консорциума «Интеркосмос», и Тимофей Готридзе, значившийся министром среднего машиностроения и членом Центрального Комитета.
ВГ обнаруживал явную нервозность: он вновь начал непрерывно курить. Разговаривая, он держал руку, зажав ладонью вверх сигарету между указательным и большим пальцами.
– Я согласен, мы обеспечили достаточное перекрытие по долготе, но меня беспокоит дублирование записи. Предположим, на борту «Маршала Неделина» сломается ожижитель гелия или в Рейкьявике начнутся перебои с электроснабжением, и в Послании возникнут пробелы. Предположим также, что передача Послания от начала до конца займет два года. Тогда, если мы пропустим какую-то часть, нам придется ожидать два года, чтобы заполнить пробел. К тому же пока мы не можем быть уверены, что Послание повторят. А если повтора не будет, пробелы останутся навсегда. Я думаю, следует предусмотреть любые возможности.