— Такие слова вам не подходят, — заметил Хью.
— Откуда вам известно, что мне подходит, а что — нет?
— Я знаю, кто вы и что из себя представляете. И прекрасно вижу Линду. Тому всегда достаются Линды. Он даже был женат на паре таких Линд. Почему, думаете? Потому что он никогда не добивается девушек сам — он берет тех, кто охотится за ним. Так проще. К тому же, по-моему, он не способен влюбиться… разве что в героев собственных книг. Он довольствуется женщинами, которые выбирают его. Но теперь у Тома есть сын… поэтому он никогда не разведется со своей молодой женой.
— Какая она? — спросила Дженюари.
— Красивая… с рыжими волосами… последние годы снималась в кино. Правда, в небольших ролях. Но она очень хорошенькая. Познакомившись с Томом, всерьез взялась за него… бросила кино и родила ему сына.
— Как ее зовут… под каким именем она снималась? Хью, остановившись, посмотрел на девушку.
— Дженюари, — ласково произнес он. — Вы позволите дать вам совет? Оставьте Тома Линдам. Вам будет больно.
Не успела она что-либо ответить Хью, как вдруг Том закричал:
— Эй, Хью, ты еще не хочешь, чтобы я завтра приехал к тебе и провел день на побережье?
— Конечно. У меня холодильник забит бифштексами.
— Не хочешь пригласить туда девушек? Мы попросим их заняться бифштексами.
— Это было бы чудесно, — произнесла Линда. — Я никогда не была на побережье в феврале.
Они подошли к дому. Линда посмотрела на Тома.
— Я могу пригласить вас выпить перед сном? Правда, у меня нет бербона, но есть ржаное виски…
— Нет, мы хотим выехать рано утром, — сказал Том. — Я обожаю берег океана в пасмурную погоду… даже в холод. Тогда он целиком принадлежит тебе. В Малибу мне пишется лучше всего, когда за окном прохладно, а над землей стелется туман.
Воскресенье выдалось прохладным, обещали дождь. Они выехали в половине одиннадцатого. Все были в зимних слаксах, свитерах и куртках. Том Кольт, похоже, впервые за эти дни полностью расслабился.
Дождь действительно пошел, но в доме было тепло. Они весь день поддерживали огонь в камине. Когда Дженюари сидела, глядя на пламя, ей казалось, что они — единственные люди на земле. Маленький, но крепкий коттедж Хью состоял из гостиной, кухни, спальни, расположенной на втором этаже, и солярия.
— Идеальный дом холостяка, — сказал Хью.
— Гнездышко для влюбленной парочки, — произнесла Линда, глядя на Тома. — Надеюсь, наше нью-йоркское побережье нравится вам не меньше, чем Западное, Томми?
Улыбнувшись, писатель слегка дернул ее за волосы.
— Линда, можешь называть меня как угодно… негодяем… сукиным сыном… только не Томми.