— Шесть. Еще столько же ждут наших инструкций. Наготове еще и полицейские в форме — на случай массовых арестов.
— Маквей, вы говорили, что мы намекнем ему на то, чего не знаем сами. Что вы имели в виду? — спросил Осборн.
— Предположим, мы сообщим герру Шоллу, что искали везде, на земле и на небе, информацию о его почетном госте — герре Либаргере, но так ничего и не нашли. Скажем, что нас гложет любопытство, и попросим разрешения встретиться с Либаргером. Шолл, разумеется, откажет под тем или иным предлогом. И тут мы заметим: о'кей, раз вы не позволяете нам увидеть его — значит, бесплодность наших поисков объясняется тем, что бедняга мертв, и мертв уже давно.
— Мертв? — переспросил Реммер.
— Именно. Мертв.
— Тогда кто же играет его роль? И зачем?
— А я не сказал., что это не Либаргер. Я только заметил, что нам ничего о нем неизвестно, поскольку Либаргер мертв. По крайней мере, в основном...
Осборна бросило в дрожь.
— Вы думаете, на нем экспериментировали? И удачно? Пересадили голову Либаргера на чужое тело? Атомарная хирургия при абсолютном нуле?
— Не уверен, что так оно и есть, но ведь теория не дурна, верно? Может быть, Каду и солгал, будто у него есть информация, связывающая Шолла с Либаргером, а Либаргера — с обезглавленными телами. Почему же тогда оказался окруженным тайной инсульт Либаргера, что означает его уединение с доктором Салеттлом в больнице Кармела и длительная реабилитация в санатории в Нью-Мексико? Микропатолог Ричмен сказал, что, если операция проходит успешно, не остается ни единого шва — словно на дереве выросла новая ветка. Даже лечащий врач Либаргера, американка из Нью-Мексико, ничего не заподозрила. Такое не придет в голову при самом богатом воображении!
— Вы, Маквей, пожалуй, слишком долго пробыли в Голливуде. — Реммер зажег сигарету, держа ее между туго забинтованными пальцами. — Почему бы вам не продать эту историю киношникам?
— Готов спорить: то же самое скажет и Шолл. Но думаю, эту версию надо попытаться каким-то образом либо доказать, либо опровергнуть.
— Но как?
— Заполучив отпечатки пальцев Либаргера.
Реммер уставился на него.
— Для вас, Маквей, я вижу это не отвлеченная абстракция. Вы в самом деле верите в это.
— Я не отрицаю такую возможность, Манфред. Я слишком стар и могу поверить во что угодно.
— Если даже мы не раздобудем отпечатки пальцев Либаргера, — а это не так-то легко, — какой нам от них прок? Если ваша франкенштейновская теория верна и туловище Либаргера Бог знает где, с чем мы будем сравнивать эти отпечатки?
— Манфред, если бы вы вознамерились присоединить свою голову к другому телу, разве не предпочли бы вы совсем молодое?