— Не знаю, сколько еще хозяин сможет сдерживать море! — воскликнул Дайд. — Он сегодня уже не раз прибегал к магии.
— Летающий корабль...
— Да, разве это не удивительно? Ну-ка, давай наверх!
Дайд энергично подтолкнул ее, и Изабо, схватившись за веревку, забралась на борт корабля. Ключ колотил ее по ребрам. Чьи-то сильные руки подхватили ее под локти и перетащили через фальшборт, и она упала на палубу. Дайд передал безжизненное тело Мегэн с Гита, прижавшимся к ее груди, мокрым насквозь и дрожащим.
Майя опустилась рядом с Изабо на колени.
— Это ты, Рыжая?
— Да, — ответила Изабо, пытаясь перевести дыхание, но тут же вновь задохнулась, когда Доннкан и Бронвин бросились к ней, плача от страха и облегчения. Она крепко обняла их, спросив отрывисто, — А малыши?
— Они здесь, — закричал Доннкан. — С ними Мора.
На Изабо нахлынуло такое невыносимое облегчение, что она чуть не расплакалась. Она увидела темный силуэт болотницы, вцепившейся в грот-мачту и крепко прижимающей к себе близнецов. Оба малыша в ужасе зарылись лицами в ее юбку.
Изабо вскочила на ноги. С севера собирались густые облака, не дававшие увидеть ни зги, но она все равно выглянула за борт. На них несся еще один огромный загибающийся вверху вал, роняя белую пену. Потом Изабо увидела нечто, заставившее ее в ужасе отпрянуть назад.
— Фэйрги! Они наступают!
На гребне волны неслись сотни морских змеев с высоко поднятыми над водой головами, на шеях которых сидели фэйрги. За ними скакали кони-угри, раздутые до невероятной величины, вздыбив ядовитые гребни. Позади плыли фэйргийские воины, с ужасающей скоростью приближающиеся вперед на волне. У всех в руках были копья или трезубцы.
Прямо у корабля стоял Лахлан, вызывающе расправив крылья. Свет Лодестара сиял сквозь тьму, отражаясь от чешуй и украшенных драгоценными камнями трезубцев, выхватывая из темноты грозные изгибы клыков. За ним стояла Изолт, высоко подняв свой маленький арбалет. Никогда еще Изабо не видела столь отважного и столь бессмысленного жеста.
Лодестар запел. Из руки Лахлана разлилось серебристое сияние. И снова ярость волн улеглась. Хотя вал обрушился на сушу лавиной белой пены, он не дошел до уступа, на котором стоял Лахлан, последнего уступа перед утесом, где укрылись все его люди. Когда под накрененный киль «Королевского Оленя» хлынула вода, корабль закачался и Ри, которого затопило уже до подмышек, пошатнулся.
Фэйрги неслись вперед сквозь бушующую воду. Один из них склонился с шеи своего морского змея, яростно рыча на змея, изо всех сил пытавшегося удержаться на плаву.