— Жаль, что ты провалил дело, Клэй. Неприятно, что пришлось прикончить городишко. Теперь придется нанимать новых шахтеров для работы в Гронусе. Я сообщу суду, что повышением платы за отопление Город обязан только тебе.
Я молчал.
— Смотри, — продолжал он, управляя повозкой одной рукой. Другой он пошарил у себя под плащом и вытащил белый плод. На нем были ясно видны два надкуса, но в остальном плод был в полной сохранности. Я сразу ощутил сладкое благоухание.
— Откуда? — спросил я, боясь услышать ответ.
— Мы перехватили их еще в городе, — ответил он.
— Девицу, младенца и бурого парнишку.
— Они живы?— спросил я.
— О, я оставил себе всех троих, — сказал Создатель. — Девушка на вес золота, после того что ты сделал с ее лицом. Одного взгляда на него хватило, чтобы прикончить десятерых, прежде чем подкреплению удалось набросить ей на голову мешок. Странник, как его, кажется, называют, сдался сам, когда увидел, что девушка у нас. Его, думаю, можно показывать на ярмарках и брать с желающих полюбоваться по два белоу.
— Что вы собираетесь делать с плодом? — спросил я.
— Прежде всего исследовать, а если он окажется не ядовит и обнаружил признаки выдающихся качеств, которые ему приписывали, — съесть, а семена посадить. — Он убрал плод за пазуху и вытащил портсигар.— Бери, — сказал он, и я взял.
Нажав кнопку на панели управления, он откинул стеклянную крышу, и дым наших сигарет относило назад холодным свежим ветром провинции. Некоторое время мы молчали: Создатель насвистывал, а я думал, что ждет меня на серных копях. Потом он вдруг откинул полу плаща и вытащил папку с бумагами.
— Маленький подарок, Клэй, — сказал он. — Скажем, на прощанье.
Он подал мне папку.
— Что это? — спросил я.
— Это писалось для тебя, однако надеюсь, ты не будешь в претензии, что я заглянул туда. Хохотал до слез, — заметил он с улыбкой.
Я вытянул первый лист и увидел красивый, летящий почерк Арлы.
«Дорогой физиономист Клэй», — начиналось послание. Я быстро разобрался, что девушка прилежно записывала все, что удавалось ей вспомнить из рассказов деда об экспедиции. Записи были озаглавлены «Отрывки из Невероятного путешествия в Земной Рай».
Суд надо мной продолжался неделю, в деле участвовали тринадцать физиономистов. Среди них были мои ученики и коллеги, но каждый с готовностью заверял публику, что пребывание в провинции каким-то образом заразило меня скверной. Все они ссылались изменения в чертах моего лица, являвших теперь картину зла, а это, разумеется, доказывало, что моя личность подверглась непоправимым искажениям. Толпа на улицах Отличного Города требовала моей крови.