Еще одно из доказательств ее коварства, размышлял Лоутон, остругивая прутик, — это занятие всегда помогало ему сосредоточиться.
— Я иду к ручью, мне нужно искупаться, — заявила Кейро, прихватив с собой мыло, полотенце и духи — одному Богу известно, что еще хранилось у нее в рюкзаке, отведенном для купальных принадлежностей.
Лоутон машинально поднялся на ноги, намереваясь следовать за ней, но Вуди схватил его за руку.
— Я сам схожу, — с энтузиазмом вызвался он, устремив вслед удаляющейся стройной фигурке хищный взгляд. — Если Гардинеры вздумают напасть, ты должен быть в лагере.
Лоутон скорее съел бы свою шляпу, чем поверил в то, что Вуди действительно опасается нападения Гардинеров. Он уже убедил себя в невиновности Кейро, и его единственной целью было подглядеть за ней, когда она, раздевшись донага, будет купаться в ручье.
— Я сам пойду, — тоном, не допускающим возражений, отрезал Лоутон. — Ведь именно я получу две сотни за то, что охраняю ее от неприятностей.
— Черт, я бы провез се в Оклахому и бесплатно! — с жаром воскликнул Вуди. — Господи, Лоу, разве ты видел кого-нибудь красивее ее?
Лоутон закатил глаза к небу и шумно вздохнул.
— Лучше вырежи себе красотку из дерева. — И, сунув свою трость прямо под нос вытаращившему глаза Вуди, Лоутон с ужасом обнаружил, что в задумчивости вырезал женскую фигурку, в точности повторявшую фигуру Кейро.
Вуди осторожно провел по ней рукой.
— Сходство первоклассное, Лоу, — хитро улыбнувшись, констатировал он. — Никогда не думал, что доживу до того дня, когда и ты будешь мечтать о женщине. Мне казалось, они не производят на тебя никакого впечатления. Как видно, я ошибся.
Лоутон выхватил у Вуди фигурку, разломал се на куски, а затем тяжелой поступью двинулся следом за Кейро. Самым ужасным было не то, что он по тысяче раз на дню таращится на эту предательницу, а то, что он вырезал из деревяшки ее соблазнительные формы. Хуже и не придумаешь.
Кейро осторожно вошла в прозрачную волу. После долгого утомительного дня в седле сделать это было очень приятно. К тому же Кейро хотелось побыть одной: уже два дня она была лишена возможности остаться наедине со своими мыслями.
Такер и Вуди оказались приятными спутниками и без устали развлекали ее рассказами о своих приключениях на обеих территориях.
Сотню раз на дню она ловила себя на том, что ее мысли — а часто и глаза — прикованы к мускулистому мужчине, ехавшему рядом с ней. Кейро и Стоун почти не разговаривали друг с другом, разве что в случае крайней необходимости, и никогда не оставались наедине. Она никак не ожидала, что ей будет не хватать их перепалок, помогавших оттачивать красноречие и придававших остроту существованию. Наверное, Лоутон только радовался тому, что они не имеют возможности уединиться, чтобы снопа пережить те чувства, которые они испытывали друг к другу там, в гостиничном номере.