Самому себе Лоутон вынужден был признаться, что и Кейро заставила его по-новому взглянуть на некоторые его убеждения относительно женщин. Он словно увидел жизнь другими глазами.
Заметив крошечные морщинки, расходившиеся от уголков его глаз, окруженных веером густых черных ресниц, Кейро улыбнулась. Даже теперь она не совсем понимала, что вызвало такую разительную перемену в их отношениях.
Она рассеянно провела пальцем по его плечу, обвела сосок на его груди, наслаждаясь прикосновением к крепкому мужскому телу. Перед ней был совсем другой Лоутон, нисколько не похожий на того, которого она, как ей казалось, знала до сих пор. Он не сторонился ее, — напротив, проявил такую нежность, что буквально околдовал ее своими искусными ласками.
Тот вечер в гостинице был только прелюдией их отношений. Сегодня же искра страсти разгорелась в настоящее пламя, превратившее Лоутона из циника и прожженного пистолеро в нежного любовника. Удивительные перемены произошли и с Кейро. Из сдержанной леди она превратилась в настоящую распутницу!
Лоутон гораздо быстрее сумел обезоружить ее своими ласками, чем язвительными замечаниями. Стоило ей ощутить прикосновение его рук, как она растаяла, словно снег в огне походного костра. Наедине друг с другом они оказались со, всем другими, не такими, какими были на людях, и Кейро вдруг поняла, что не знает, какая же она на самом деле и кто из этих двоих Лоутонов настоящий.
Ей по-прежнему не верилось в то, что он способен подпустить к себе женщину настолько близко, чтобы она могла узнать его как следует. Что, если он нарочно ввел ее в заблуждение? Кто знает, что у него на уме? Лоутон казался Кейро настоящей загадкой — в нем сочетались суровость и нежность, он умел быть строгим и властным, чутким и ласковым одновременно. Может быть, эти перемены произошли в нем благодаря ей? Может быть, и она сама изменилась, едва Лоутон заключил ее в спои объятия?
Кейро была поражена тем, как Лоутон сумел раскрыть те черты ее характера, о которых она сама даже не догадывалась. А что, если это была только уловка, с помощью которой он надеялся обмануть ее бдительность и удовлетворить свою похоть? Или он действительно питает к ней какие-то особые чувства?
Кейро не пожалела бы ничего, лишь бы узнать, как в действительности относится к ней этот загадочный мужчина! Как бы она хотела понять, почему ее тело ответило ему с такой неукротимой страстью! Было ли это прелюдией каких-то волшебных отношений между ними или обычным проявлением физиологических потребностей? Она была в замешательстве. Иногда Лоутон казался ей таким близким и понятным, а иногда — существом с далекой планеты!