Ее рука пробралась под бриджи и коснулась набухшего мужского достоинства, и из груди Лоутона вырвался прерывистый вздох. Кейро снова и снова ласкала его. Желание переполняло Лоутона, вытеснив другие желания.
Звездный шатер раскинулся над деревьями, защищавшими их от ледяного ветра, и Лоутон сбросил с себя одежду. Одежда Кейро тоже полетела на землю, и, обнаженные, они сжали друг друга в объятиях. Дрожа от сладостного предвкушения, Лоутон любовался волнующими формами соблазнительного женского тела и, увидев, каким желанием сияют зеленые глаза Кейро, окончательно потерял голову.
— Я люблю тебя, — прошептала она, всматриваясь в склонившееся над ней лицо Лоутона. — Только ты умеешь обречь меня на эту сладкую муку, и только ты можешь спасти меня от нее…
Услышав ее слова, Лоутон еще сильнее прижал Кейро к себе. Ее признание прозвучало как сигнал к действию. Он со стоном глубоко проник в нее. Их тела слились в одно целое. Лоутон вдыхал дурманящий аромат ее волос и наслаждался головокружительным восторгом, который дарила ему любовь этой женщины. Она была единственной, кому удалось заставить его забыть обо всем на свете. Он слышал оглушительное биение собственного сердца, выстукивающего волшебную мелодию его души. Он еще крепче прижал к себе Кейро, словно боялся, что она вдруг исчезнет и оставит его одного.
Волны наслаждения захлестывали Кейро, ей казалось, что она парит в небесах, перелетая с облака на облако, и она боялась, что умрет, не испытав до конца сводящее с ума ощущение.
Всякий раз, занимаясь любовью с этим мужчиной, Кейро представляла, что она делает это впервые. Она открывала для себя целый калейдоскоп удивительных, потрясающих ощущений и наслаждалась этим вихрем чувств.
А потом ее мозг и тело будто вспыхнули жарким сладостным пламенем. Кейро показалось, что сию секунду она умрет от наслаждения. По ее телу пробежала дрожь, а потом еще, и она еще крепче сжала Лоутона в своих объятиях, будто искала в нем спасения. Наконец, довершая ее наслаждение, тело Лоутона содрогнулось, освобождаясь от мучительной пытки, и его дрожь отозвалась в каждом ее нерве.
Кейро казалось, что она целую вечность лежит, ослепнув от невыразимого восторга. Она не ощущала тяжести Лоутона, укрывавшего ее от холодного воздуха и сырости. Она будто вознеслась на небеса, не покидая его объятий.
Лоутон тоже чувствовал, как от наслаждения у него пробегает по спине холодок. Однако в отличие от Кейро он отчаянно боролся с собой, пытаясь овладеть своими разумом и телом. Собственное безволие перед страстью к этой женщине пугало его. Но больше всего пугали такие моменты, как сейчас, когда ему начинало казаться, что он и на самом деле любит ее, а не придумал свою любовь.