— Какой-то ты нервный, красавчик.
— Принес планы? — Голос Шакала был холоден и спокоен.
Сглотнув, Сетис ответил:
— Да.
— Где они?
— Я их выучил наизусть.
Наступило молчание, такое тягостное, что заныли челюсти. Потом коротышка схватил его за грудки.
— Позволь, господин, я перережу ему горло.
Шакал не шелохнулся. В свете звезд его глаза казались нечеловеческими; они разглядывали Сетиса с холодным, безжалостным любопытством. Потом он мягко произнес:
— Тогда он не сможет проводить нас в гробницу.
— Послушайте. — Сетис отпрянул. — Я не смог вынести планы из хранилища. А на то, чтобы втайне скопировать их, уйдут недели. Поэтому я их выучил. Меня давно научили этому, и у меня... хорошие способности. Я многое запоминаю. Например, списки.
Лис с отвращением сплюнул.
— Другого выхода не было. — Он говорил слишком быстро, запинаясь. Постарался взять себя в руки, добавил уверенности в голос. — Я не шучу и не обманываю. Зачем мне играть с вами?! Клянусь, так будет лучше. И ни кого из нас нельзя будет ни в чем обвинить.
Шакал скрестил руки на груди. Его молчание было зловещим.
— И в конце концов, какая разница? — тараторил Сетис. — Мы все-таки...
— Разница огромная. — Пустынный ветер призрачной рукой шевелил длинные светлые волосы. — Это значит, что тебе придется спуститься с нами в гробницу. Как ты, без сомнения, и намеревался с самого начала...
Он едва заметно кивнул; Сетис услышал, как звякнул кинжал, вынимаемый из ножен.
— Вы мне не доверяете... понятно. Но...
— Твои отец и сестра получили воду?
Этот вопрос был задан не из вежливости. Он обреченно кивнул, не сводя взгляда с их лиц.
— Значит, мы со своей стороны договор выполнили, — констатировал Шакал.
— Я тоже выполню. Клянусь! — Они его убьют. Он зашел слишком далеко. Утром его найдут на песке, в луже запекшейся крови, и на его теле будет пировать стая грифов.
Он попытался отступить на шаг назад. Путь преградила каменная ступня.
Голос Шакала был легок и сух.
— Может быть, лучше завершить нашу сделку прямо здесь и сейчас?
— НЕТ! Прошу вас, не надо. Поверьте мне! — Глаза заливал холодный пот, плечи ныли от напряжения. — Послушайте. Мне надо уйти на несколько дней... работа, подготовка к поиску нового Архона Я вернусь к Седьмому Дню. Тогда и пойдем. В любое время! Когда захотите!
У него кружилась голова; жизнь казалась хрупкой и легковесной, как перышко. Миндалевидные глаза Шакала решали его судьбу. Вокруг бесшумно кралась и шелестела пустыня.
Кошелек на шее показался необычайно тяжелым. Внезапно ему захотелось сорвать его и вытряхнуть к их ногам скорпиона, чтобы доказать, что он владеет тайнами, которые им и не снились, но не успел он шевельнуть рукой, как Шакал, будто придя к какому-то решению, тихо произнес: