Войдя в свою комнату, Рейн направился к высокому дубовому шкафу, достал полированный деревянный ящик, а затем вернулся к ней.
— Здесь ты в безопасности, Микаэла. Никто не знает, что этот дом принадлежит мне, он далеко от города, его охраняют более десятка человек, участок обнесен стеной.
— Значит, я пленница.
— Если ты предпочитаешь считать так, пожалуйста. Ты меня боишься, но оружие придаст тебе уверенности. При необходимости можешь использовать его против меня.
Она внимательно рассматривала пистолеты с его инициалами на рукоятках.
— Я могу воспользоваться ими для бегства. — Микаэла закрыла ящик.
— Да.
— Но вы думаете, я этого не сделаю?
— Когда у тебя будет время поразмыслить над последствиями, ты поймешь, что я прав.
— Мне не нравится ваша постоянная самоуверенность, Рейн Монтгомери, — раздраженно произнесла она. — Вам об этом известно?
— Да.
Он продолжал улыбаться, но глаза его потемнели, взгляд скользил по ее волосам, искусно накрашенному лицу, обнаженным плечам и груди в вырезе расстегнутого платья. Боже мой, до чего хороша! Под соблазнительной внешностью он видел ее чистоту, к которой ему хотелось прикоснуться, снова почувствовать огонь страсти, которому она всего дважды позволила вырваться наружу.
— Если бы я был настолько самоуверен, то не принимал бы так близко к сердцу твою соблазнительность. — Рейн погладил ее по щеке, и Микаэле показалось, что она очутилась в капкане.
Микаэла пристально смотрела на него, замирая от желания почувствовать себя в безопасности, почувствовать себя любимой. Как ей хотелось того, что обещал его взгляд! Она проклинала мужчин, которые разбили ее мечты и не оставили места для новых.
— Не поддавайтесь искушению, Рейн, вам не понравится результат.
Он нахмурился, со вздохом отступил и ушел в свою комнату.
Микаэла перевела дух и, сожалея о несбывшемся, села в ванну.
Ее мысли были неприличными, вызывали только боль, ведь к жизни куртизанки она приспособлена не лучше, чем к жизни шпиона.
Рейн услышал ее стон, затем плеск воды и потер лицо, борясь с детским желанием удариться головой о деревянную панель. Если он снова услышит стон Микаэлы, то ворвется к ней, чтобы снять ее боль. Лучше уйти вниз, чтобы отдать распоряжения по поводу ужина и, возможно, обуздать свою страсть. На нижних ступеньках лестницы Рейн даже остановился, представив себе ее мокрое обнаженное тело, но стиснул зубы и двинулся в сторону кухни.
Сейчас не время предаваться мечтам.
Он должен выманить убийцу, найти отца и запустить нужные слухи.
Эрджил, надежно спрятавшись в тени, уже час наблюдал сквозь ворота, как за занавешенными окнами движутся фигуры, как зажигается свет на верхних этажах. Шотландец знал, что Микаэла здесь, и хотя ему не удалось разглядеть ее, когда она шла в дом вместе с Монтгомери, он узнал ее походку. И шла она по собственной воле. Он даже видел, как она улыбнулась заполнившим дом охранникам.