Почему она выполняет требования старика и несет ему поднос? Рейн стал наблюдать за девушкой. Платье сидит ужасно, с сочувствием подумал он, глядя, как она идет в залу с серебряным подносом, на котором угрожающе раскачиваются неустойчивые хрустальные бокалы.
Неподшитый подол юбки очень ей мешал и, несмотря на нетерпение дяди, будто умиравшего от жажды в пустыне, она не могла идти быстрее. Микаэла отступила назад, пропуская гостей, и в третий раз за вечер, потеряв туфлю, споткнулась, бокалы полетели на пол, и раздался звон бьющегося стекла.
Дункан Макбейн бросился к ней, подхватил под локоть, не дав ей упасть.
— С тобой все в порядке? — прошептал он.
— Да, спасибо. — Микаэла слабо улыбнулась ему, взглянула на дядю и простонала: — О Боже.
Поднос угодил в майора Уинтерса. Тот, пронзив ее сердитым взглядом, принялся вытирать лицо салфеткой.
Этвел мгновенно оказался рядом, и Микаэла едва сдержалась, чтобы не отпрянуть.
— Идиотка! — яростно прошипел он. Дункан выпрямился, готовый защитить девушку, но генерал, занятый племянницей, не обратил на него внимания. — Черт побери, ты хоть что-нибудь можешь сделать как надо?
— Простите, дядя, платье слишком длинное, если бы вы позволили…
— Замолчи, ты позоришь меня! — Разговоры внезапно стихли, и он понизил голос: — Твоя неуклюжесть оскорбительна. И в жилах такой неумелой, ни на что не годной женщины течет моя кровь… Позор! — Гости пооткрывали рты, а некоторые отступили и начали шептаться. — Посмотри на майора. Его мундир испорчен.
«Испортить его может только выстрел из пистолета», — со злостью подумала Микаэла, рассудив, что сейчас дядя вряд ли захочет выслушать ее мнение.
Глаза Этвела полыхали жаждой возмездия.
— Ты сделала это намеренно.
— Нет!
— Не спорь со мной, — с ненавистью прорычал Дентон, сжимая кулаки и взглядом давая понять, что он займется ею позже. — Вели кому-нибудь убрать все это — и прочь с моих глаз!
Микаэла прикусила нижнюю губу, чтобы справиться с желанием ударить его и не смотреть на других, чтобы не видеть их жалости. Она сунула дяде поднос.
— Тогда прошу меня извинить, — пробормотала она и с королевским достоинством направилась к дверям в сад.
Рейну хотелось подойти к ней и утешить. Дентон вел себя омерзительно, тем более что Микаэла не служанка. Какое он имел право так жестоко обращаться с девушкой?
Девушка шла в глубину сада, и Рейн нахмурился, не услышав ни рыданий, ни слез обиды. Похоже, ей всю жизнь приходится терпеть подобное отношение, подумал он и хотел уже выйти из укрытия, но тут Микаэла оглянулась и посмотрела в зал, желая убедиться, что дядя остался внутри, клокоча от ярости. Хорошо. Это даст им пищу для разговоров, значит, ее отсутствия не заметят, пока дяде опять что-нибудь не понадобится.