Я вышел из общинного дома под звездное небо. Осень только-только начиналась, а у нас она долгая и теплая. Тата рассказывала, какая красивая бывает осень у нее дома. Она так хо тела увидеть нашу. А в ее мире сейчас должна быть весна. Тата говорила, что зима у них мо розная и длится полгода. У нас не так. Снег лежит от силы месяц или два. И морозов сильных не бывает. Стоян сказывал, что в горах случаются такие морозы и снег на вершинах никогда не тает. Стоян там долго служил. Он много чего видел, а я нигде и не был, кроме нашего леса.
А вот и сам Стоян. Наверное, посты проверял, а может, просто не спится. Он после Таткиного с Рысем ухода вовсе угрюмый стал. Со всем перестал улыбаться и ночами спит мало. Подошел ко мне, сел рядом и молчит. Я помолчал тоже и сказал:
— Я Тату сейчас во сне видел, она с какими-то чудищами сражалась. А Рысь где-то лежал, как будто спал. Может, он просто раненый, а?
— Трудно им там, если мы ошиблись, и надо было отрядом идти…
Стоян это таким тоном сказал, что ясно мне стало, как он переживает и как мучится возможной ошибкой.
— Нет, мы не должны о плохом думать. Татка говорила, что если верить в успех и думать только о хорошем, то все сложится удачно.
— Вот и давай думать о хорошем, — сказал Стоян.
Вздохнул и заговорил о том, что надо завтра организовать охоту, а то скоро нечего есть будет. Спасибо Водяной рыбой снабжает исправно. А еще придется отправить чей-то десяток на сбор орехов и грибов. И дальше все о том же. Я понял, что он просто гонит от себя мысли о Татке и Рысе.
Утром я сбегал к Яське и рассказал ему свой сон. Яська задумался. А потом сказал, что у меня, возможно, очень сильная те-ле-па-ти-ческая связь с Татой. И то, что я увидел во сне, на самом деле происходило с моей сестрицей наяву. И если это так, то я смог на самом деле добавить ей своих сил, а значит, помог ей в трудную минуту. Потому и чувствовал себя таким усталым, когда проснулся. Я обрадовался. Если я сумел помочь сестрице на таком расстоянии, то это же просто здорово! Я теперь всегда буду стараться отдавать ей во сне свои силы!
Но больше я Татку во сне не видел. Потянулись дни ожидания, долгие, томительные, выматывающие неизвестностью. Я также ходил в дозоры, распивал чаи с Яськой, купался в озере с русалочками. Но некому было встретить меня на пороге дома светлой улыбкой… Никогда я еще так люто не тосковал, как теперь без сестрицы.
В дозоры мы ходили отныне не только в Предстепье, но и в свой собственный тыл. Вот дожили так дожили. Своих боимся пуще набега степичей. Да и то сказать, от набежников знаем, чего ожидать и как с ними поступать. А от своих чего ждать? Помощи или удара в спину?