«Что случилось? Я начинаю догадываться об этом».
Затар протянул ей руку, внутренне сжимаясь в предчувствии контакта. Дисциплина разделения, дисциплина интеграции, дисциплина прикосновения: он прогнал порядки через сознание, когда Л’реш протянула к нему руку, и держал этот барьер в сознании.
… И мир взорвался эмоциями, слишком чуждыми, чтобы их понять. Затар отшатнулся от Л’реш. Его рука дрожала, его сознание — хаоос, сумятица, преисполненная страхом, когда месть Анжи в полном объеме стала ясна притиере.
(«…любой контакт между нами будет окрашен моим опытом…»).
Анжа!
— Со мной все будет в порядке, — это была ложь. Он знал свою судьбу, понимал ужасную изоляцию, которая ождала его. — Просто дай мне минутку.
Затар окружал себя женщинами, готовыми рабски подчиняться ему; не было среди них ни одной, до кого он теперь мог бы дотронуться, прикосновение влекло за собой экстрасенсорный контакт. Они казались представительницами другой расы, даже другого вида, наполненные беспокойными эмоциями, у которых нет эквивалента в его собственной личности. И он не мог позволить дать таким чувствам возможность пустить корни в своей душе.
Затар принимал, как должное, что пережитое с Анжой типично для телепатического союза; теперь он признал, впервые за всю жизнь, насколько ошибся. Теперь Затар знал, что Анжа уникальна, что он может всю жизнь искать другую душу, так хорошо подходящую его собственной. Если вообще есть другая — в чем он сомневался.
А до тех пор он будет один. И более одинок, чем любой другой мужчина, более одинок, чем все женщины мира, за исключением одной.
— Мне нужно на свежий воздух, — прошептал Затар.
Снаружи, на открытой местности, окружающей дворец, он, наверное, сможет смириться с этим; в замкнутом пространстве, в любом помещении, переплетение эмоций слишком давило на него.
Как это повлияет на Бракси — невольный экстрасенс в роли правителя? Что будет означать для нации избалованных сластолюбцев отказ их правителя от половых контактов? А что случится с его Домом, основу коего составляет сексуальная близость?
«Ньен…» — подумал Затар, но Ньен была для него потеряна. Они все для него потеряны отныне.
«Это твой выбор, притиера».
— Затар? — спросили за спиной.
Он заставил себя вернуться в настоящее. Л’реш излучала страх и сочувствие и зеркало ее эмоций отразило странность в его поведении.
Притиера успокоился. Притворился, что взял себя в руки. Посмотрел на пол, на небольшой черный предмет, и поднял его. Его рука, как он с удовлетворением отметил, перестала дрожать.
— Что это? — спросила Л’реш.