Как-то раз я кончил скачку вторым и, когда привел лошадь расседлывать, сказал ее владельцу, отчасти чтобы сделать ему приятное, но главным образом потому, что это была правда:
– Ваша лошадь подарила мне счастливую скачку.
– Ну и что из этого? – резко бросил он. – Вы же не выиграли.
Я ничего не ответил, но потом много думал над его словами и понял: если бы я не радовался работе с лошадью, даже не побеждая, то не мог бы быть жокеем. Никто не мог бы. Это во многих отношениях тяжелая жизнь, но удовольствие от участия в скачках перевешивает все ушибы и беды. И каждый жокей считает так, потому что, если бы он так не думал, он бы поменял занятие. Никто не сможет долго быть жокеем стипль-чеза, если не прикипел сердцем к этой работе.
Встречаются очень трудные лошади, не все скакуны нравом и привычками восхищают своих наездников, и было бы глупостью сказать, что каждую скачку я жду с одинаковым удовольствием. К примеру, тупые лошади доводят до белого каления. Они не умеют сами правильно подойти к барьеру и сопротивляются любым усилиям жокея подвести их. Они повторяют свои ошибки снова и снова и не способны учиться на собственном опыте. И все равно каждый раз, когда я работаю с таким животным, во мне мерцает неразумная надежда, что вот теперь мой скакун, может быть, наконец вспомнит, что через барьеры надо перелетать, а не переползать, что не надо тратить энергию на борьбу с мундштуком, лучше оставить ее для финального рывка.
Больше всего меня радовали те лошади, которых я сам учил дома, которых «выводил в свет» на скачках новичков и от заезда к заезду приводил к победе. Ни с чем не сравнимое чувство видеть, как в твоих руках развивается молодая лошадь, как надежды, которые она подавала в ранние годы, воплощаются в успешную карьеру, когда она становится зрелым скакуном.
Счастливые годы
Сотрудничество с Фрэнком Канделлом и другие приятные для меня события начались на ипподроме в Бангер-он-Ди.
Фрэнк не приехал на соревнования, и я еще не был с ним знаком, когда выиграл скачку на лошади, которую он тренировал. Но несколько дней спустя Кен Канделл познакомил нас на тренировке. Кен двоюродный брат Фрэнка, несколько лет после войны они работали вместе, а потом Кен переехал в Кемптон и купил собственную конюшню.
Еще в раннем детстве Фрэнк заболел страстью к скачкам, но столкнулся с помехой, которая знакома многим молодым людям, – отсутствием средств. С изобретательностью и ясностью мысли, которые и до сих пор остаются двумя его самыми выдающимися качествами, он нашел выход – стал ветеринаром и вступил в армию. Таким образом Фрэнк обеспечил себе постоянные средства к жизни и попал в самое сердце любительского стипль-чеза. Офицер имеет право оставаться любителем хоть всю жизнь, и Национальный охотничий комитет, который внимательно следил за Фрэнком, когда он был студентом-ветеринаром, теперь оставил его в покое.