– Благодарю вас, – сказал я со вздохом.
– Благодарите дерево. Если бы вы упали не на него, вам была бы крышка!
Они предложили мне остаться до утра в больнице, и многозначительно добавили: так будет лучше.
– Ладно, – в отчаянии согласился я. – А мои друзья еще не ушли?
– Нет. Они ждут в соседнем помещении.
Пока меня возвращали к жизни, они спорили о фаворите на Мельбурнском кубке, и мое появление прервало их горячий спор.
– Браво! – воскликнул Джик, увидев, как я едва тащусь навстречу. – Он уже на ногах.
Я осторожно оперся о поручни кресла, чувствуя себя как мумия, спеленутая от шеи до пояса, с плотно прибинтованной к груди левой рукой.
– Если вам так хочется посмеяться, то поищите себе другой объект!
– Только ошалевший наркоман мог упасть с того балкона, – заявил Джик.
– М-м… – согласился я. – Но ведь меня подтолкнули…
У них отвисли челюсти, когда я подробно рассказал о том, что произошло.
– Кто же они были? – спросил Джик.
– Не знаю. Впервые их видел. А они не представились.
– Ты должен обо всем заявить в полицию, – твердо потребовала Сара.
– Да, – согласился я, – но… я не знаю ваших порядков и не знаю, что здесь за полиция. Может быть… вы бы все объяснили врачам в больнице, и дело пошло бы своим чередом и без шума.
– Правильно, если то, что тебя выкинули с балкона третьего этажа, можно как-то объяснить.
– И еще они отобрали у меня ключ от номера. Нужно взглянуть, не сперли ли они бумажник…
Джик и Сара испуганно смотрели на меня, наконец осознав всю серьезность происшедшего.
– Или ту картину, – добавил я.
Пришли двое полицейских. Послушали, кое-что записали и ушли, не дав никаких обещаний. В их городе такого не случалось, местные такого не сделали бы. Но в город постоянно прибывает поток туристов, а среди них, по закону больших чисел, могут оказаться и злоумышленники. Из разговора я уразумел, что если бы меня убили, то вот тогда бы они зашевелились по-настоящему. Однако меня вполне устраивало, что полиция желала спустить это дело на тормозах.
Пока Джик и Сара отсутствовали, я забрался в отведенную мне койку и лежал, чувствуя себя прескверно.
Меня лихорадило – реакция организма на травму.
– Они действительно забрали картину, – сообщил Джик. – И бумажник тоже.
– А галерея закрыта, – добавила Сара. – Лавочница, которая работает напротив, видела, как Харли закрыл сегодня раньше, чем обычно, но уехал он или нет, она не знает. Он выходит черным ходом, так как ставит машину позади своего заведения.
– В мотеле побывала полиция, – рассказывал дальше Джик. – Мы сообщили им о краже картины. Но я полагаю, что они не станут этим серьезно заниматься… если только ты не выложишь ему… то есть им, полицейским, абсолютно все.