Я взяла конверт. Руки не дрожали. Я спрятала его в ящик комода, где хранилось мое нижнее белье, вместе с письмом Адели, потом вернулась к кровати и уложила назад в коробки все, что я оттуда вытащила. Я затолкала коробки обратно под кровать и даже затерла на ковре оставленные ими следы.
На лестнице послышались шаги, и я неторопливо прошла в кухню. Он вошел и стал наблюдать за моей работой. Я поцеловала его в губы и крепко обняла.
— Весенняя уборка, — сказала я, мой голос прозвучал как ни в чем не бывало.
Он ответил на мой поцелуй и посмотрел в глаза. Я не моргнула и не отвела взгляд.
Адам догадался. Или что-то заподозрил, потому что не отходил от меня ни на шаг, не выпускал из поля зрения. Со стороны могло показаться, что все было, как в начале нашего знакомства, когда для нас обоих разлука была физически невыносима. На самом же деле это больше напоминало добросовестного врача, который не может ни на минуту выпустить из поля зрения эмоционально неустойчивую пациентку из боязни, что она способна причинить себе вред.
Было бы преувеличением сказать, что Адам следовал за мной повсюду. Он не провожал меня на работу и не встречал каждый день. Он не звонил мне постоянно. Однако мне было достаточно, чтобы понимать — продолжение моего частного расследования становится рискованным. Он находился где-то рядом, и я была уверена, что временами он рядом, а я его не замечаю. Раз или два, идя по улице, я оглядывалась, так как чувствовала, что за мной наблюдают, или мне казалось, что кто-то мелькнул неподалеку, но я никогда не видела его. Однако он вполне мог там быть. Так или иначе, это не имело значения. У меня было такое чувство, что я знаю все, что нужно. Все уже в моей голове. Просто надо это обдумать. Разложить события по полочкам.
Грег собирался лететь на несколько месяцев в Штаты, и в субботу накануне его отлета друзья устроили для него прощальную вечеринку. Почти весь день шел дождь, и мы с Адамом не вылезали из постели почти до полудня. Потом Адам неожиданно поспешно оделся и сказал, что ему нужно уйти на пару часов. Он сделал мне чай, крепко поцеловал в губы и ушел. Я лежала в кровати и заставляла себя думать обо всем — спокойно, пункт за пунктом, словно Адам был проблемой, которую я должна была решить. Все факты были налицо, просто их нужно расставить в правильном порядке. Я лежала под одеялом, вслушивалась в шум дождя по крыше, в звуки машин, рассекавших лужи, и думала до тех пор, пока не заболело сердце.
Я вновь и вновь прокручивала в уме события на склоне Чунгават, бурю, высотную болезнь Грега и Клода Брессона, сверхъестественную удачу Адама, который вывел альпинистов вниз по хребту Близнецы, потерю маршрутного шнура и последовавший за этим ошибочный, катастрофический выбор направления пятью альпинистами: Франсуазой Коле, Питом Папуортом, Кэролайн Фрэнк, Алексисом Хартуняном и Томасом Бенном. Франсуазой Коле, которая незадолго до этого порвала с Адамом и у которой возник роман с Грегом...