— Да, — сказала я. — Help, помогите. — Ингрид выглядела озадаченной. Я вздохнула. — Помогите, — медленно сказала я. — Последнее слово Томаса. Help.
— Нет-нет, — настойчиво проговорила она. — Gelb.
— Help.
— Нет-нет. Gelb. — Она показала на журнал. — Rot — вот. Blau — вот. И gelb.
Я смущенно посмотрела на нее:
— Rot, э-э, красный, да? A blau...
— Голубой.
— Agelb...
Она осмотрелась вокруг и указала на подушку на диване.
— Желтый, — сказала я.
— Да, желтый.
Я невольно рассмеялась по поводу этой путаницы, Ингрид тоже печально улыбнулась. И тут у меня в голове словно что-то провернулось; последняя цифра в комбинации замка с щелчком встала на место. Двери распахнулись. Желтый. Gelb. Да. Он не стал бы, умирая, говорить на английском, так? Конечно, нет. Во всяком случае, не Томас — человек, который был помехой для экспедиции из-за незнания английского языка. Его последнее слово означало цвет. Почему? Что он пытался этим сказать? На улице не прекращался дождь. Потом я снова улыбнулась. Как я могла быть такой дурой?
— Пожалуйста. — Она во все глаза смотрела на меня.
— Миссис Бенн, — сказала я. — Ингрид. Мне очень жаль.
— Да.
— Думаю, вам нужно идти.
— Идти?
— Да.
— Но...
— Адам не в состоянии вам помочь.
— Но...
— Возвращайтесь домой, к детям, — сказала я. Я не знала, есть ли у нее дети, но мне она казалась матерью, немного похожей на мою мать.
Она послушно встала и взяла свой плащ.
— Мне очень жаль, — повторила я, вложила ей в руку зонт, и она ушла.
* * *
Когда мы приехали, Грег был пьян. Он слишком бурно обнял меня, потом Адама. Была та же старая компания: Дэниел, Дебора, Клаус, другие альпинисты. Мне пришла в голову мысль, что они похожи на солдат, приехавших домой в отпуск, которые встречаются избранной компанией, так как осознают — гражданским не понять, через что им пришлось пройти. Это промежуточное место и промежуточное время, которое нужно переждать, прежде чем вернуться к настоящей жизни, полной крайнего напряжения и опасностей. Мне было интересно узнать — уже не в первый раз, — что они думают обо мне. Может, я для них просто прихоть вроде тех мимолетных безумных интрижек у отпускных солдат времен Второй мировой?
Атмосфера была по-настоящему веселой. Если Адам казался немного не в своей тарелке, то это могло быть плодом моей сверхчувствительности, и в скором времени он был вовлечен в общий разговор. Но по поводу Грега не было никаких сомнений: он выглядел ужасно. Он кочевал от группы к группе, однако говорил мало и все время наполнял свой стакан. Через какое-то время я оказалась одна рядом с ним.