Костадин хотел ответить, дескать, не пойман -не вор, но тут зазвонил телефон:
- Алло, кто-кто? - но, узнав голос в трубке, он изменил тон. - О, Ванек, привет! Ну, чем порадуешь? Ничем? Слушай, друг, я прекрасно знаю, что участок дан во временное пользование. Так что достань мне разрешение на строительство дачи, а то другие, вон, уже дворцы отгрохали...
- Это нечестно! - раздался металлический голос.
- Да замолчи же ты! Нет, это я не тебе,Ванек, как ты мог подумать? Кто-то встревает в разговор. .. Ты меня хорошо слышишь? А я тебя не слышу... Ну, бывай, я потом тебе перезвоню...
Такев бросил трубку. Зашагал из угла в угол. Нет, так не может продолжаться. Завтра же надо пойти к психиатру.
Обуреваемый черными мыслями, Такев вдруг заметил, что время обеда уже прошло. Впрочем, какая теперь разница, подумал он. Лучше пойти в буфет и выпить кофейку, может, полегчает.
Действительно, ароматный горячий кофе взбодрил Костадина, вернул ему радость жизни. За окнами бурная весна, деревья цветут, птицы заливаются, а какая травища вымахала на холме у стен старого монастыря. Надо бы позвонить Сийке, встретиться после работы...
- Старый бабник! - возмутился голос.
- Кто? - недоуменно спросил Такев.
Наглый голос не замедлил с ответом, и между ним и Костадином завязалась перепалка.
- Полсотни стукнуло, оглох на одно ухо, а все никак не угомонишься. Надка, Тинчето, а сейчас Сия...
- Но речь идет о взаимных чувствах.
- Интересно, почему-то все твои пассии только из числа подчиненных? Почему бы тебе не попробовать с начальницей, ты же сам отмечал ее привлекательность?
- Да заткнись в конце концов!
После работы Костадин Такев вернулся домой пораньше, оставил жене записку, чтобы никто его не беспокоил, и лег спать. Долго вертелся, пыхтел, уговаривал себя, что надо постараться заснуть, а на утро все станет на свои места. Но все случилось как раз наоборот. Едва заснув, Костадин погрузился в пучину кошмарных сновидений.
Вот какой-то милиционер вводит его в зал, на двери которого висит табличка:
ГОРОДСКОЙ СУД
уголовные дела по фиктивным отчетам
В зале судьи, публика, съемочная группа с телевидения.
"Подсудимый Такев, - раздается торжественно -строгий голос председателя, - поклянитесь, что вы будете говорить только правду!"
Костадин открывает рот, чтобы сказать "клянусь", но тут раздается трубный голос, словно усиленный десятками динамиков: "Не верьте его клятвам, он все равно будет говорить только то, что ему выгодно! Позвольте мне ознакомить вас с фактами - я знаю его много лет..."
Лицо Такева искажается судорожной гримасой.