— И что на ней было?
— Мои личные финансовые расчеты за прошлый год. Там был записан каждый чек, который я выдал, и все наличные, какие брал со счета.
— Это то, что тебе известно, — как бы про себя произнесла Вивиан. — А ведь кто-то мог записать на эту дискету твои планы приобрести определенные акции и привязать тебя к тому, что происходит.
— Это верно, — согласился Джей. Именно эта мысль пришла ему в голову, когда он летел из Вашингтона и дремал в своем кресле.
— И на этой дискете есть твои отпечатки.
— Да.
Она надолго затянулась сигаретой.
— Ух ты!
— Что значит это «ух ты»? — явно нервничая, спросил Джей.
— А то, что когда ты начал мне все это рассказывать, я думала, что у тебя, возможно, просто паранойя. Теперь я в этом не так уж уверена.
— Не могу и сказать тебе, как это меня радует.
Вивиан снова посмотрела в окно.
— Ну зачем кому-то тебя подставлять?
— Сомневаюсь, чтобы я мог сказать в точности, сколько раз за прошедшие сутки я задавал себе этот вопрос. — Он покачал головой. — Не знаю. Если, конечно... — И умолк.
— Если — что?
— Это всего лишь догадка.
— Ну давай, выкладывай.
— По-моему, в отделе арбитража «Маккарти и Ллойда» последние пять лет велись сделки на основе инсайдерской информации. Возможно, из меня делают жертвенную овцу, чтобы другие не пострадали.
— А что дает тебе основание думать, что существует система сделок, основанных на инсайдерской информации?
— Я получил кое от кого информацию на этот счет.
— От человека, достойного доверия?
— Да.
Минуты две-три они молчали.
— Как ведется расследование сделок, основанных на инсайдерской информации? — спросил наконец Джей. — Кто его проводит?
— Комиссия по обмену ценных бумаг и Бюро генерального прокурора Соединенных Штатов по Южному округу Нью-Йорка, — ответила Вивиан. — К расследованию подключаются и другие люди. На каждой бирже есть группа наблюдателей, которые выслеживают необычные сделки с акциями компаний или опционами, но правовой отдел Комиссии по обмену ценных бумаг и Бюро генерального прокурора являются главными игроками. Комиссия ведет гражданские дела, и в результате виновная сторона платит большие штрафы, а Бюро генерального прокурора занимается уголовными делами, когда хочет засадить людей. Так что дело бывает либо гражданское, либо уголовное.
— А кто решает, к какой категории следует отнести то или иное дело?
Вивиан услышала обеспокоенность в голосе Джея.
— Комиссия по обмену ценных бумаг и Бюро генерального прокурора работают в тесном контакте и обмениваются всей информацией. Громкие дела обычно классифицируются как уголовные. Например, когда люди систематически занимаются сделками на основе инсайдерской информации и выкачивают из инвесторов кучу денег. — Она помолчала. — Но никогда не знаешь, как все обернется.