Мы утомились. Я почистил зубы, и когда Ники делал то же самое, полюбовался видом парка – действительно чудесным, как и обещала наша проводница, хотя и чужим. Когда-то в нем было многолюдно, внизу проезжало много машин, сейчас не было ничего подобного. В небе ярко сияли звезды, чего я никогда не видел в Нью-Йорк-Сити своего времени.
Это был мертвый город, лишь только небольшое пространство вокруг отеля было центром инфекции, куда снова начинала вторгаться жизнь.
И это был пустой город, для меня совершенно безлюдный, потому что здесь не было Найлы Боуквист.
Поражало еще одно обстоятельство: быть может, в моем собственном времени Найла стояла здесь, в этой самой комнате. Я знал, что, когда она играла в Карнеги-Холл, она останавливалась в «Плазе». Зал находился в нескольких кварталах отсюда. Вполне вероятно, она стояла у этого окна и смотрела на ухоженные газоны, спортплощадки у озера, велосипеды у входа в парк, миллионы машин, ползущих по прилегающим улицам. Я видел временные сооружения в форме пузырей и лампы, установленные над одним из расчищенных участков.
Я осознал, что сзади меня стоит Ники и расчесывает мокрые волосы.
– Разве не чудесно, Дом? – спросил он.
Я посмотрел на него с неоправданным раздражением. Ники не виноват, что он не Найла.
– О чем ты говоришь, Ники? Это изгнание, и мы останемся здесь навсегда.
Он сказало сочувствием в голосе:
– Я знаю, что тебе трудно, Дом! Ты потерял многое, я – нет. Но это не только изгнание! Это совершенно новый мир! Рай! Они подарили нам новую жизнь!
– Мне она не нужна! – сказал я. – Во всяком случае, они сделали это, не ради нас!
– Ладно, Дом, это так! – он скромно отвернулся, надевая пижамные брюки. – Но, согласись, они вложили в это дело массу усилий. Они подготовили этот район, знаешь, сколько здесь было работы? Починить водопровод, восстановить электростанции. Очистить город от мусора, я не имею в виду сгнившее постельное белье. Здесь умерли люди, и остались их трупы… скелеты, по крайней мере. Кто-то вывез их отсюда, прежде чем прибыли мы.
– Возможно, они сделали это для себя, имея собственные намерения! – возразил я.
– Но и мы извлекли отсюда выгоду! – заметил он.
– Нас загнали сюда. Это и для их собственного блага! Они беспокоились о своей монополии на паравремена!
Ники задумчиво взглянул на меня и залез на кровать.
– Их это не волнует, – сказал он. – Они доставили нас сюда, накормили, дали нам жилье и одежду…
– Верно! Как еще они могли прекратить наши исследования?
– Ну хорошо! – он укутался в простыню. – Думаю, кое-кто мог позаботиться по-другому: просто убить нас… Спокойной ночи, Дом!