– Да.
– У меня тот же биокод, те же глаза, такие же отпечатки пальцев? Как ты идентифицируешь для себя человека?
– Вы – это вы, – согласился Мозг. – Но я не вижу ни одной причины выполнять ваши распоряжения. Вы не числитесь в моем списке.
– В каком списке?
– В списке людей с правом допуска к управлению «Ослепительным».
– Но я и раньше в нем не числился, – напомнил Григ. – Что изменилось? Раньше у тебя были причины выполнять мой приказ, а теперь их нет?
– Совершенно верно, сэр.
– Тогда каковы же эти причины?!
– Не могу их для вас сформулировать.
– Ты сам их не знаешь, – понял юноша. – Послушай меня, Мозг! Я остался тем же индивидом, который ступил к тебе на палубу десять суток назад. У тебя нет ни одного доказательства того, что теперь я – кто-то иной. Меня нет в списке, но десять суток назад ты беспрекословно подчинялся моей воле. Значит, либо тогда ты допустил ОШИБКУ, либо допускаешь ее теперь!
Голограмма капитана подняла на юношу глаза и посмотрела тяжелым взглядом – Мозг явно исчерпал все доводы.
– Я не мог допустить ошибки! – наконец уверенно произнес «капитан».
– Согласен, – улыбнулся Григ, понимая, что загнал-таки магнитного оппонента в тупик. – Ты мог выполнить приказ лишь того, кто имеет право тебе приказывать. Если я обладал таким правом, а ничего с того времени не изменилось ни во мне, ни в твоих инструкциях, очевидно, я – все еще лицо, имеющее «право доступа»! Именно поэтому ты обязан подчиниться мне, и теперь и в дальнейшем!
– Мне нужно это обдумать, – признался Мозг.
– Обдумай! – согласился юноша. – Но, пока думаешь, капитан здесь я! Немедленно освободи Братьев и сообщи Вику, что Григ вернулся!
Голограмма пропала. Несколько секунд в лаборатории стояла тишина – люди осознавали, что же сейчас произошло. Динк зааплодировал первым – ученого потрясла легкость, с которой логика мальчика победила интеллект суперкомпьютера. Следом в ладоши ударил Дор – счастливый, словно ребенок, которому вернули маму. За Дором «захлопали» все остальные, создав такой шум, что юный Отец поспешил закрыть уши руками.
– Помогите мне выбраться! – крикнул им Григ, морщась от грохота ударяемых друг о дружку стальных рукавиц.
Дор хотел взять своего друга на руки и таким образом вырвать его из плена многочисленных трубок и силовых полей, но Динк опередил командира – он набрал на клавиатуре комбинацию, вынудившую саркофаг медленно распасться, плавно и безболезненно опуская Грига на пол.
– Как ты? – заботливо спросила Альрика.
Юноша посмотрел на женщину. Он видел ее всего один раз – в ледяном безмолвии спящей в Зале Мертвых Первого Уровня «Улья». Теперь, с розовой от циркулирующей крови кожей, с алыми влажными губами и живым умным взглядом она показалась Григу еще красивее. К сожалению, парень даже не представлял, о чем с ней заговорить… Григ не помнил матери, а все, чем был ей обязан в детстве и юности, – это холодное отношение Отца, никак не способного забыть о предательстве той, на которую походил его подрастающий отпрыск. С одной стороны, Григ всегда мечтал встретить эту женщину и узнать о себе что-то такое, что, как казалось, знала только она; с другой – мечта осуществилась слишком поздно: он больше не мог считать себя мальчиком, он больше не имел права думать лишь о себе самом. Сейчас Григ не мог говорить с Альрикой так, как хотел бы – на него смотрели его подчиненные, он принадлежал им, он олицетворял лицо Братства.