– Вырваться можно? – Вик отстучал правой рукой быструю нервную дробь по подлокотнику.
– Нет, сэр, – отозвался Мозг.
– Что значит «нет»?! – вдруг рявкнул на голограмму Первый техник. – Тебе вроде бы положено говорить «вероятно»?!
«Капитан» сделал большие глаза, но тут же исправился:
– Если так, сэр, вероятность вырваться настолько мала, что могу ее отрицать!
– Почему?! – Вик торопил с выводами, которые мог бы попробовать опровергнуть.
«Капитан» поднял брови, словно хотел сказать, что ответ очевиден:
– Чтобы выйти из сферы аномалий, мне нужно подавить источник образующего ее излучения. Обнаружить, пробить защитное поле, нанести повреждение, способное прервать работу излучающего механизма. Если учесть, что и я и противник располагаем одними и теми же средствами, наши шансы поразить друг друга приближенно равны. Вероятность, что я пробью оборону врага, приближенно равна вероятности, что тот пробьет мою собственную.
«Приближенно», поскольку есть все основания думать, что нам противостоит не только аналогичный мне суперкомпьютер, но и профессионально подготовленная команда, а таковой лично я не имею.
– Что ты хочешь сказать?! – угрожающе пробасил Дор, воспринявший последние слова «капитана» как оскорбление всему Братству.
– Теория случайных чисел, – объяснил Мозг. – При прочих равных условиях значение приобретает элемент непредсказуемости, вносимый специально подготовленными для общения со мною людьми. Не смотрите так, господа, словно я что-то забыл или не замечаю – даже если бы я позволил находящимся на борту Братьям участвовать в управлении «Ослепительным» – среди вас и на самом деле нет ни одного профессионала!
Вик поднял руку, – останавливая грубую ответную реплику Дора.
– «Случайности» тем и отличаются от закономерностей, что их польза не очевидна, Мозг, – предположил Первый Брат. – «Специально подготовленные люди» могут ведь и навредить врагу, «случайно» сыграв не ему, а нам на руку?
– Конечно, могут, сэр, но на это нельзя полагаться: чувства как основа применяемого нами человеческого фактора обладают направленностью – хороший экипаж не менее полезен для корабля, чем совершенный мыслительный механизм его магнитных цепочек.
– Ладно. – Вик потер виски, соображая. – Но, скажем, «случайность» все же сыграла нам на руку. Что тогда?
– Вы знаете, из чего складывается сражение между двумя тяжелыми кораблями? Мы ищем способы обойти ловушки друг друга, чтобы получить возможность применить ударные технологии. Удачный выстрел – только хороший ход в многоходовой логической игре. Ход в мою пользу сменяется ходом в пользу противника, ход противника – моим… и так бесконечно, до тех пор, пока общее число удачных ходов с одной стороны значительно не превысит число удачных ходов с другой. У меня есть все необходимые ресурсы, чтобы восстановить повреждения и свести на нет последствия одной случайной ошибки. Противник обладает теми же мощностями: раны, которые нанесу я, не будут смертельны – перераспределив энергию, крейсер противника вновь скроет полями зону своего поражения и не позволит ударить туда еще раз, защищая рану надежнее неповрежденных зон, пока полностью не восстановит функциональность всех узлов и обшивок. Я же получу временное преимущество, которое использую, отыскивая слабые места в обороне других узлов, возможно чуть ослабленной на время ремонта… Война технологий – процесс длительный.