Снова мучительное молчание.
— Зачем вы принесли их мне? Чтобы... унизить меня?
Я сглотнул комок и сказал, как мог, спокойно:
— Может, вы и не замечаете, сэр, но люди обеспокоены тем, какую власть в последнее время получил Ивор ден Релган.
Он еле заметно вздрогнул при этом имени, однако поднял голубые глаза и испытующе смерил меня долгим недружелюбным взглядом.
— И вы решили сами попробовать прекратить это?
— Сэр... да.
С мрачным видом, словно пытался найти в гневе убежище, он властно сказал:
— Это не ваше дело, Нор.
Я не сразу ответил. Мне и так великих трудов составило убедить себя в том, что это мое дело. Но в конце концов я робко сказал:
— Сэр, если вы в душе уверены, что внезапное восхождение Ивора ден Релгана к неслыханным высотам власти не имеет ничего общего с вашей привязанностью к Дане ден Релган, то я покорнейше прошу меня простить.
Он просто смотрел на меня.
Я снова заговорил:
— Если вы действительно верите в то, что скачки получат выгоду от платных управителей Ивора ден Релгана, то...
— Пожалуйста, уходите, — жестко сказал он.
— Да, сэр.
Я встал и направился к двери, но уже на пороге он остановил меня:
— Подождите, Нор. Я... должен подумать.
Я нерешительно обернулся.
— Сэр, — сказал я, — вас так уважают... так любят... все любят. Нерадостно на все это смотреть.
— Не будете ли вы так любезны вернуться и сесть? — Голос его все еще был суровым и обвиняющим. Все еще колючим.
Я снова сел в кресло, а он подошел к окну и встал ко мне спиной, глядя на мертвые розы.
Он довольно долго размышлял. Мне в такой ситуации тоже пришлось бы подумать. Когда он заговорил, голос его совершенно изменился, и по тону, и по глубине, — он не дрожал, в нем не было ярости. Он говорил как обычно. Но — не поворачиваясь ко мне.
— Сколько народу, — спросил он, — видели эти снимки?
— Я не знаю, скольким показывая их Джордж Миллес, — сказал я. — Что до меня, то их видел только один мой друг. Он был у меня, когда я нашел эти снимки. Но он не знает ден Релганов. Он нечасто бывает на скачках.
— Значит, вы ни с кем не советовались, когда пришли сюда?
— Нет, сэр.
Еще одно долгое молчание. Однако я умел ждать. В доме было очень тихо. Словно бы он затаил дыхание, как и я. Бред.
— Вы собираетесь, — спросил он, — отпускать по этому поводу шуточки на скачках?
— Нет! — в ужасе ответил я. — Нет.
— Может... — Он осекся, но затем продолжил: — Может, вы ждете какого-нибудь вознаграждения… услуги... или наличными… за молчание?
Я встал, словно он ударил меня, а не сделал свой словесный выпад с шести шагов, не оборачиваясь ко мне.