Я вам скажу, что в восемьдесят лет она ещё готовила в кафе, и неплохо это делала. Большинство посетителей ходили туда только из — за её стряпни. И уж конечно, не для того, чтобы полюбоваться нашим кафе. Когда Иджи и Руфь купили его, это была большая, страхолюдная развалюха. Знаете где? Напротив железнодорожных путей, рядом с почтой, где работала Дот Уимс.
Я хорошо помню тот день, когда они перебрались в кафе. Мы все пришли помогать, Сипси подметала пол и вдруг заметила, что Руфь вешает на стену репродукцию «Тайной вечери». Она бросила веник, долго смотрела на картину, а потом спросила:
«Миз Руфь, это кто же такой сидит за столом рядом с мистером Иисусом?»
Руфь так ласково ей отвечает: «Ну как же, Сипси, это ведь мистер Иисус и его братья». А Сипси глянула на неё и говорит: «Да ну! А я чего-то думала, что у миз Марии был только один сын», — и снова взялась за веник. Мы чуть не померли со смеху. Сипси прекрасно знала, что изображает «Тайная вечеря». Просто ей нравилось дурачить людей.
Джулиан и Клео соорудили в зале четыре деревянные кабинки и пристроили сзади жилую комнату для Иджи и Руфи. Стены кафе обшили сосновыми досками, а пол остался прежним, из старого дерева.
Руфь сначала пыталась украсить кафе. Повесила картину с парусником в лунном свете, но Иджи сняла её и прикрепила рисунок с собаками, которые сидели за карточным столом, дымили сигарами и играли в покер. А внизу подписала: КЛУБ «МАРИНОВАННЫЙ ОГУРЕЦ». Они потом стали так называть свой сумасшедший клуб, который Иджи устроила вместе со своим дружком Грэди Килгором. Еще она развесила рождественские украшения — их потом так и не сняли — и прилепила старый железнодорожный календарь. Вот и все.
В кафе было только четыре стола и несколько не слишком надежных стульев. — Миссис Тредгуд засмеялась. — Вечно садишься и не знаешь, выдержит тебя стул на этот раз или развалится. Кассового аппарата у них не было. Деньги хранили в коробке из-под сигар, из неё же и сдачу давали. На стойке лежали картофельные чипсы, фотографии известных футболистов, расчески, жевательный табак, наживка для рыбы и маленькие дудочки из кукурузного початка.
Иджи открывала кафе на рассвете и не закрывала, пока, по её словам, последняя собака не наестся. Большая сортировочная станция была всего в двух кварталах, и все железнодорожники ели в этом кафе, и цветные, и белые. Только цветных обслуживали с черного хода. Конечно, многие выражали недовольство, что она продает еду неграм, и нередко из-за этого бывали стычки. Но она говорила: «Никто не смеет указывать, что мне можно делать, а чего нельзя». Клео сказал, что она в одиночку решила бороться со всем ку-клукс — кланом, и возражать ей бесполезно. Вот так и получилось, что наша милая, добродушная Иджи обернулась храбрым рыцарем и ринулась в неравный бой.