Да, Лео Бомонт был чудесным человеком… хотя и немного легковерным.
— Ох, Корделия, я так измучена! — Тойнет со вздохом откинулась на спинку шезлонга. — Мне так скучно слушать все эти речи, стоять как манекен, пока все вокруг талдычат о протоколе и прецедентах. Почему я обязана играть сегодня после обеда эту дурацкую комедию — заявлять перед лицом толпы, что я отрекаюсь от всех претензий на австрийский престол? Разве это не очевидно? Кроме того, есть же еще и Иозеф, и Фердинанд, и Максимиллиан, и у каждого из них куда больше прав на престол, чем у меня.
— О, ювелир уже сделал браслет. — Той нет заметила блеск золота в солнечном луче на руке Корделии.
— Да, и он довольно странный. — Корделия, нахмурясь, расстегнула замок и сняла браслет с руки. — Я поначалу не обратила особого внимания на его форму, но теперь разглядела получше — это змея, держащая во рту яблоко. Погляди.
С этими словами она протянула браслет принцессе. Тойнет взяла его и шутливо подбросила на ладони.
— Да, он прекрасен, но… но… как бы это сказать?
— Зловещий? — подсказала ей Корделия. — Отталкивающий?
Тойнет поежилась и коснулась пальцами продолговатой змеиной головы, сжимающей во рту жемчужину-яблоко.
— Что-то в этом роде, не правда ли? Мне кажется, он очень древний.
Возвращая украшение хозяйке, она снова поежилась.
— Средние века, по мнению ювелира. Он был поражен им… сказал, что не видел ничего подобного, только на иллюстрации в псалтыре тринадцатого века. Тебе не кажется странным, что при такой древности на нем только три подвески?
На самом деле даже две, если не считать башмачок, который приделан для меня.
— Возможно, другие были утеряны за столь долгий срок.
— М-м-м. — Корделия потрогала пальцами тонкой работы розу из серебра, в центре которой красовался темно-красный рубин. Рядом с ним на цепочке свисал лебедь, вырезанный из изумруда, воспроизводящий живую птицу во всех деталях. — Я порой думаю: кому все это принадлежало до меня? Где они жили?
— Мне кажется, это очень ценная вещь.
— Да, — согласилась Корделия, снова застегивая браслет. — Мне он и нравится, и не нравится. В нем есть какое-то зловещее очарование, но уж очень хорош башмачок. Когда я смотрю на него, то думаю о Золушке, спешащей на бал — Она рассмеялась при виде изумления, отразившегося на лице подруги. — Боже мой, который час?
С испуганным вскриком: «Ну почему я всегда опаздываю?» — Корделия вскочила на ноги — часы в часовне пробили полдень, их звон разнесся по двору сквозь раскрытые окна.
— Потому что считаешь, что так ты интереснее, — с понимающей усмешкой ответила Тойнет. — Куда ты опоздала на этот раз?