Она вышла из оранжереи и приказала подать карету. И вела себя так, как если бы ничего не случилось. Потом зашла в дамскую комнату.
Мария по-прежнему лежала раскинувшись на диване и с явным нетерпением ожидала возвращения Эммы, которая отсутствовала дольше, чем она рассчитывала. Она решила, что Аласдэру потребовалось переговорить наедине с господином Дени. И естественно было предположить, что разговор шел именно об Эмме. Аласдэру не больше, чем Марии, нравилось наблюдать, как эмигрант прибирал к рукам девушку.
Не в силах скрыть любопытство, она тут же спросила:
— Господин Дени не обиделся, что ты покинула его так внезапно?
— Нет, — ответила Эмма. — Нисколько.
Мария испытала разочарование. Мужчина, которого только что серьезно предупредили, должен был как-то себя проявить. Но с Эммой явно происходило что-то странное. Она казалась рассеянной и слишком погруженной в собственные мысли.
— Все в порядке, дорогая?
Девушка быстро улыбнулась.
— Конечно. Просто немного устала. Карету подадут через несколько минут. Ты способна идти?
— Я чувствую себя намного лучше. — Изящным движением Мария поднялась с дивана и подобрала веер и шарф. — Но я тоже хотела бы побыстрее добраться до постели. Эти балы так утомительны! Я всегда готова тебя сопровождать, дорогая, но иногда мне кажется, что я предпочла бы остаться в домашней тишине, — добавила она, явно покривив душой.
Эмма сдержала улыбку, взяла Марию за руку и повела ее на улицу.
***
Поль Дени пришел в себя в темной и пустой оранжерее, когда звуки веселья стихли и последний гость уже покинул дом. Он сел и осторожно ощупал затылок. Кожа, похоже, была не повреждена, но на затылке вздулась и болела огромная шишка. Голову немилосердно ломило.
Кто? И зачем?
Ни на тот, ни на другой вопрос он не находил ответа. Потом заметил, что его домино и маска валяются рядом на полу. Их с него сняли. Но для чего? Кому они понадобились?
И этого он не знал. Тем более не мог решить в теперешнем опьяненном состоянии. Только чувствовал, как закипает в нем ярость: и на напавшего, и на себя самого за то, что позволил такому случиться. Не важно, что он не догадывался об опасности. Его дело быть настороже даже в самых обычных обстоятельствах.
Эмма, вероятно, вернулась и нашла его без сознания. Теперь она гадает, что произошло. Поэтому следовало придумать какое-то правдоподобное объяснение.
Поль встал на колени, с трудом сдержав стон, — так сильна была пронзившая голову боль. Прижал домино и маску к груди, медленно поднялся на ноги и стоял, покачиваясь и собираясь с силами.