Леди Баллимер вздрогнула.
— Помилуй Бог, Синтия, что ты такое говоришь? Брак — это не рабство.
— Моя жизнь превратилась бы в ад на земле.
— Ты преувеличиваешь.
— Ты ничего не знаешь. — Синтия, как ни старалась, не смогла скрыть дрожи в голосе. — Ты не знаешь, что он со мной делал. Какие говорил гадости. У него была… склонность к молоденьким девушкам. Он сам мне об этом сказал.
И он признавался, что моя сдержанность, мое отвращение к его прикосновениям и поцелуям… — голос Синтии упал до стыдливого шепота, — его возбуждают. — Ее глаза наполнились слезами. — Чем я становилась испуганнее, тем ему больше это нравилось. Он ни перед чем не останавливался, лишь бы напугать меня, мама. Чтобы убедиться, что я его боюсь и одновременно испытываю к нему отвращение. — В отчаянии Синтия покачала головой. — Я не могу тебе передать, как это было страшно. У меня слов нет, чтобы объяснить, каким он на самом деле был порочным и злым.
Все услышанное привело леди Баллимер в неподдельный ужас.
— Мое бедное дитя! Неужели это правда?
— Конечно, правда! Неужели ты думаешь, что такое можно выдумать?
Нечто похожее на стыд и одновременно недоверие отразилось на лице леди Баллимер.
— Просто не верится, — тихо произнесла она, словно разговаривая сама с собой. — О, я не могу в это поверить.
Синтия молчала. Было совершенно очевидно, что мать ей поверила. То, что она это отрицала, было лишь привычкой возражать, не более того.
Наконец леди Баллимер посмотрела на дочь. Она была явно обеспокоена.
— Почему ты мне тогда ничего не сказала?
— Я пыталась, мама. — Пришел черед Синтии удивляться.
Леди Баллимер заметно напряглась. Синтия действительно пыталась ей все рассказать. Она помнила, Синтия умоляла выслушать ее, а она всякий раз отмахивалась от нее и, хлопнув дверью, выходила из комнаты, оставляя дочь в слезах.
Но леди Баллимер, видимо, было тяжело вспоминать о тех днях. Она беспокойно сжимала и разжимала лежавшие у нее на коленях ладони.
— Бог наказал сэра Джеймса, послав ему смерть, — поспешила она заявить. — Божья кара настигла его неожиданно. В то время все только об этом и говорили. Он пользовался весьма дурной репутацией. С каждой встречей он нравился мне все меньше и меньше. Но, честное слово, детка, всей правды я о нем не знала, поверь мне.
— Мама, ты должна была знать. — Синтия набрала побольше воздуха, чтобы сказать то, что должна была сказать.
Но как же тяжело было критиковать собственную мать! — Ты обязана была знать, ты же мать. Ради меня ты должна была навести о нем справки. Или заставила бы папу это сделать. Разве ты не знала, что сэр Джеймс сделал предложение одной из сестер Лэкстон всего за год до того, как мы с ним познакомились? И что она сбежала, лишь бы не стать его женой?