Его рука коснулась руки Миры, и та вдруг почувствовала слабость. Она бессильно прошептала:
– Не надо, Ник. Старик убьет меня.
– Не нужно беспокоиться о нем, – прошептал Гарни, обнимая ее, и его руки были как огонь на ее прохладном теле.
Раскаленное желание пронзило ее, стиснув внутренности железными пальцами. Она искала губами его губы, почти задушив его в объятиях. Гарни ухмыльнулся про себя.
– Мне нужно идти, – сказал он. – Но вскоре, как-нибудь ночью, мы встретимся. Тебе это придется по вкусу, верно?
На веранде Батч ощупывал Сэнки. Тот стоял, свесив голову на грудь, словно лошадь по дороге на живодерню.
– С ним ведь все в порядке? – встревоженно спросил Батч, глядя в направлении Хэнка.
– Конечно, – ответил тот, но голос его прозвучал не очень убедительно.
– Надеюсь, в поединке с Фрэнки меня не оставит удача, – пробормотал Сэнки.
– Мой Бог! – воскликнул Батч. – Да этот малый ничего не стоит. Ему не достать тебя!
– Хотелось бы этому верить, – неуверенно сказал Сэнки.
– Этой шпане не попасть в тебя даже горстью камней.
– А он и не будет кидать в меня камни, – Сэнки не понимал юмора. Он уселся на перила, по-прежнему не поднимая головы.
Батч обеими руками потер лысую голову и сказал:
– Давай прекратим этот дурацкий разговор. Когда начнется поединок, ты задашь этой шпане трепку. Будешь лупить его левой, пока не вышибешь мозги. Потом правой уложишь его на пол.
Сэнки промолчал.
Батч занервничал.
– Где Гарни? – неожиданно спросил он. – Он ведь с вами?
– Конечно, – поспешно ответил Хэнк. – Он возится с машиной. Она уже не та, что была раньше. Скоро он подойдет.
– Мне он нужен сейчас!
Хэнк спустился с веранды и закричал:
– Эй, Гарни, тебя зовет Батч!
– Ты чего так орешь? – с подозрением спросил Батч. – Он что, глухой?
Хэнк вспотел.
Гарни выбежал из-за угла лачуги. На лице его виднелись пятна помады Миры, но это не имело никакого значения, так как Батч не мог их видеть. Он был совершенно спокоен, когда поднимался по ступенькам веранды.
– Чем это ты занимался, черт возьми? – спросил Батч.
Хэнк быстро сказал:
– Я же говорил тебе, что он чинил машину.
Гарни криво усмехнулся.
– Правильно. Машина свое отъездила, это уж точно.
– Где Мира? – не успокаивался Батч.
Но Гарни был невозмутим. «Вот проныра», – подумал он.
– Как раз об этом я и хотел тебя спросить. У меня слабость к твоей дочке.
Батч пожевал нижнюю губу, сжав огромные кулаки.
– Оставь ее в покое, – проворчал он.
Гарни опять усмехнулся, и голос его звучал вкрадчиво.
– Какая муха тебя укусила, Батч? Ты же знаешь, девчонка не для меня. Мне подавай таких, которые понимают толк в жизни.