– Ларри Карр? – у нее был низкий, но выразительный голос. – Заходите.
Едва я сделал шаг, раздался телефонный звонок. Она взмахом руки показала на второй из двух неказистых стульев и сняла трубку. Ее реплики, в основном «да» или «нет», звучали энергично и сухо. Похоже, она владела техникой давления на собеседника, не давая разговору затянуться.
Наконец она положила трубку на рычаг, задумчиво провела карандашом по волосам и улыбнулась мне. Улыбка моментально преобразила ее. Это была чудесная, открытая улыбка, полная тепла и дружелюбия.
– Извините, но эта штука звонит не переставая. Значит, вы хотите помочь?
Я сел.
– Если сумею.
Я сам не знал, искренне ли это я говорю.
– Но только не в этом красивом костюме.
Я выдавил улыбку.
– Конечно, но вина здесь не моя. Ваш дядя не предупредил меня…
Она кивнула.
– Дядя прекрасный человек, но его не интересуют детали. – Она откинулась на спинку стула, внимательно рассматривая меня. – Он рассказал мне о вас. Буду откровенна. Я знаю о вашей проблеме, искренне вам сочувствую, но она меня не интересует, так как у меня сотни своих проблем. Дядя Генри говорил, что вам нужно оправиться, но это ваша проблема, и вы сами должны ее решить. – Она положила руки на усеянный пятнами бювар и снова улыбнулась. – Поймите, пожалуйста, в этом Богом забытом городе нужно очень многое сделать, слишком многим помочь. Мне очень не хватает помощников и совершенно нет времени на сочувствие.
– Я и приехал сюда помогать. – В моем голосе против воли послышалось раздражение. За кого она меня принимает? – Что от меня требуется?
– Если бы только я могла поверить, что вы действительно хотите мне помочь.
– Я уже сказал. Я приехал помогать. Что нужно делать?
Она достала из ящика мятую пачку сигарет и предложила мне. Я извлек из кармана золотой портсигар, недавний подарок Сидни ко дню рождения. Портсигар был не из простых. Он обошелся Сидни в 1500 долларов, и я очень гордился им. Если угодно, можете называть его символом положения. Даже некоторые из клиентов с нескрываемым интересом рассматривали его.
– Закурите мои?
Она посмотрела на сверкающий портсигар, потом перевела взгляд на меня.
– Это настоящее золото?
– Это? – я повертел сверкающую игрушку в руках, чтобы она смогла получше рассмотреть его. – О, само собой!
– Но ведь он очень дорогой!
Мне показалось, что цементная пыль сильнее зудит под воротником.
– Мне его подарили. Полторы тысячи долларов.
Я протянул портсигар ей.
– Так не желаете попробовать моих?
– Нет, спасибо.
Она вытащила сигарету из помятой пачки, с трудом отрывая взгляд от портсигара.