– Конечно! Я нашел здесь Юнону Фридлендер, на первом этаже, и узнал, что сестра Гарней убита и спрятана где-то вашей женой…
Зальцер печально покачал головой.
– Вот видите, – сказал он. – Обе женщины действительно исчезли, и об этих исчезновениях сообщалось в газетах… По какой-то странной причине это запало ему в подсознание.
– Совершенно верно, – серьезно поддакнул Керман. Он внимательно посмотрел на меня.
– И еще одно. У меня на ноге наручники, – пожаловался я.
Лессуэйс и член совета подошли поближе и удивленно уставились на меня.
– Это правда? – спросил Керман у Зальцера.
– Больные иногда доставляют много хлопот.
Лессуэйс понимающе покивал головой.
– Мне здесь не нравится, – обратился я к коронеру. – Мне колют наркотики… Дверь в конце коридора всегда заперта, а на окнах решетки… Это не лечебница, а тюрьма.
– Дорогой мой, – мягко заговорил Зальцер, прежде чем коронер успел раскрыть рот. – Вы скоро поправитесь, и мы отпустим вас домой. Мы ведь не станем держать вас, если увидим, что вы полностью выздоровели.
Я мог бы еще многое сказать, но и так уже Керман знал, что у меня нет шансов на побег.
– Пойдем дальше, – сказал коронер. – Здесь очень даже неплохо! Вы согласны, мистер Странг?
– О да, – лениво отозвался Керман. – Если доктор Зальцер не возражает, я хотел бы побывать здесь еще раз.
– Боюсь, что это против правил, – Зальцер направился к двери. – Слишком частые визиты возбуждают наших пациентов.
Я услышал, как Керман спросил, есть ли еще кто-нибудь на этом этаже.
– Сейчас нет, – ответил Зальцер. – Недавно мы выписали несколько человек.
Голоса удалились. Блэнд закрыл дверь и ухмыльнулся.
– Неплохая работа, а, бэби? Я же говорил тебе, что лучше помалкивать.
Трудно изображать из себя разочарованного человека, когда у тебя появилась искра надежды, но мне пришлось сыграть и эту роль.
Зальцер оказался прав, говоря, что посетители возбуждают его пациентов. Когда доктор с посетителями ушли, Хоппер продолжал лежать, глядя в потолок. На его лице было написано презрение ко всему происходящему. Он не обращал внимания на мои слова, и я решил оставить его в покое. Но когда Блэнд принес ленч и поставил поднос на столик, Хоппер неожиданно швырнул поднос на пол. Он сидел на постели, и я едва узнавал его, так он переменился.
Его лицо стало худее и старше, на нем появились морщины, глаза яростно сверкали.
– Успокойся, бэби!.. – пробормотал Блэнд.
Он начал собирать черепки с пола, не обращая внимания на Хоппера.
– Видишь? – обратился он ко мне. – Но все будет о'кей! Тебя он не достанет, не волнуйся. С ним это бывает. Если он попытается лезть на стенку, нажми на кнопку звонка. Дежурит Квелл. Только зря не звони, ясно?