Я уставился на него:
— Мой дорогой друг, но не на ваш медовый месяц. Какого черта…
Он рассмеялся:
— Ради Бога, не будьте таким старомодным. Разумеется, вы сможете. Майра страшно любит компанию. Там будет уйма народу.
Я покачал головой:
— Нет, простите, Джордж, это невозможно. У меня полно работы, и я заканчиваю роман. Нет, извините.
Проговорив все это, я окончательно понял, что за его странной свадьбой скрывается куда больше сложностей, чем рассказал мне Джордж. Казалось, он внезапно потерял контроль над собой.
Я подумал, что он вот-вот сорвется. Он схватил мою руку и так сжал ее, что я покривился.
— Не покидайте меня, — сказал он. — Я полагаюсь на вас. Я не выдержу, если вы туда не приедете.
Я сказал довольно резко:
— В чем, черт возьми, дело?
Он насупился:
— Не спрашивайте меня. Вы все узнаете в свое время. Только не говорите, что не приедете. Вы должны приехать.
В конце концов я дал ему обещание. Почти сейчас же он спохватился и объявил, что ему надо уйти.
— Простите меня за все это, — сказал он, подзывая официанта, — но после гонок я ужасно нервничаю. Надеюсь, что хороший ночной сон приведет меня в порядок. Не могу и выразить, как я рад, что вы приедете. Как в старые добрые времена, не правда ли?
Он подвез меня к моему жилищу, но отказался войти.
— Я напишу и сообщу вам все подробности, как только все утрясется. Майра будет в восторге, когда узнает, что вы писатель. Ее возбуждают вещи такого рода.
Я внимательно посмотрел на него, потому что был почти уверен: тут в его голосе проскользнула насмешка. Но ничего не смог обнаружить по выражению его лица. Мы обменялись рукопожатиями и расстались. Я вернулся домой в весьма задумчивом настроении. Это был вечер странных и неловких событий.
На следующий день в моем распоряжении оказался ключ ко всей этой истории. Это произошло в ходе случайного разговора с Дрейтоном, моим главным директором. Мы с ним закончили великолепный обед, и я собирался пойти купить себе принадлежности для рыбной ловли с Джорджем.
Дрейтон спросил меня, где я собираюсь ловить рыбу. Я рассказал ему, как познакомился с Джорджем, и сразу увидел, что упоминание этого имени вызвало его интерес.
— Хемингуэй? Он занимается нефтью, не так ли? Не знал, что он вам знаком. Между нами говоря, боюсь, что его ждут большие неприятности.
Чувствуя, что вот-вот получу какие-то объяснения по интересующему меня делу, я спросил:
— Какого рода неприятности?
Дрейтон понизил голос:
— Насколько мне известно, это достаточно точные данные. Месторождения нефти, в которые он вложил свои средства, неожиданно иссякли. Его фирма стоит перед лицом величайшего краха в истории Уолл-стрит. Однако пока никто об этом не знает. Инженеры пишут доклад. Такого раньше никогда не случалось. Все думали, что нефть там в изобилии. Это продолжалось, пока не было установлено все необходимое оборудование, и вдруг… крах. Невероятно!