– Вы, кажется, не слишком уверены в своих силах, – заметил Дон.
– Я понимаю ваши чувства, мистер Миклем, – вздохнул Дике. – Вы потеряли друга. Но мы не можем творить чудеса. Будьте уверены, мы сделаем все, что в наших силах: ведь речь идет о международной организации. Но мое личное мнение: руководство скрывается в Италии.
– Почему в Италии?
– Во-первых, все жертвы Черепахи – итальянцы, а во-вторых, вот что – Он вытащил из кармана плоский футляр, открыл его и достал кинжал с широким лезвием и резной деревянной ручкой. – Взгляните! Этим оружием был убит Ференци. Оно говорит вам о чем-нибудь?
Дон взял кинжал и внимательно осмотрел его.
– Эксперт из меня не очень хороший, – сказал он, наконец. – Но, по-видимому, это копия итальянского средневекового кинжала, скажем, восемнадцатого века. Если мне не изменяет память, я видел подобный в «Марчелло» во Флоренции.
– Совершенно верно, – одобрительно кивнул Дике. – В общей сложности, у полиции Европы и Америки сейчас есть девять таких ножей. Все они были извлечены из жертв Черепахи. Несмотря на тщательные поиски, оригинал кинжала до сих пор разыскать не удалось.
– Эта рыжая Лорелли – итальянка, в этом нет никаких сомнений.
– Что ж, еще одно доказательство.
– Что ж, вот вам и след, – продолжал Миклем. – Почему они выбирают только итальянцев? Нет ли в этом деле политических мотивов? Я знаю, например, что Ференци был непримиримым антифашистом. Вы ничего не знаете о политических убеждениях других жертв?
– Не за что ухватиться. Некоторые были антифашистами, другие – христианскими демократами, третьи – фашистами…
– Вы не задумывались, почему он называет себя Черепахой? – спросил Дон. – Это не та кличка, которая внушает страх. Псевдоним, мало подходящий для человека, обирающего жертвы под угрозой смерти. Почему Черепаха? Здесь что-то кроется. Черепаха – животное медлительное и беззащитное – полная противоположность плотоядным хищникам. Должна быть какая-то причина.
– Я тоже задавал себе этот вопрос, но не пришел ни к каким выводам. Может быть, это просто, чтобы сбить нас с толку?
– Не думаю. Еще одно: зачем нужно изготавливать копии кинжала восемнадцатого века? Я убежден, что кличка и оружие служат убийце своего рода подписью, и на это есть вполне обоснованные причины. Думаю, мы добьемся определенного успеха, если обнаружим эти причины.
– Возможно. Но пока я не понимаю, с какой стороны к этому подойти.
Дон швырнул окурок в камин.
– Надо подумать. Я не хотел бы допрашивать вас, дорогой комиссар, но ничего не поделаешь. Мне кажется, вы пришли не только для того, чтобы сообщить эти сведения.