— Я, как видишь, не молодею, — Барни слегка наклонился и показал мне свою лысую голову. — Но не жалуюсь. Туристский сезон приближается. Чудесные люди — эти туристы. Они беседуют со мной и угощают. Я рассказываю им истории, от которых они готовы наложить в штаны. Кто же не любит острых ощущений?
Подошел Сэм с банкой пива и большой тарелкой возмутительно маленьких сосисок, которые мог состряпать разве что дьявол. Барни мгновенно подцепил сразу три штуки, закинул их в рот и закашлялся так, что слезы подступили к глазам. Отдышавшись, он отправил в себя полбанки пива.
— Вы не понимаете, от чего отказываетесь, мистер Уоллес. Ничего нет вкуснее этого. Пища богов! Попробуйте хоть одну.
— Не хочу, спасибо, — ответил я, внутренне передергиваясь.
Барни отправил в рот еще три штуки, и все повторилось сначала.
— Для пищеварения — великолепно!
Он оглянулся, и Сэм, который прекрасно знал весь сценарий, принес еще две банки. Я терпеливо ждал.
Наконец сосиски и очередная порция пива исчезли, а Барни рыгнул так, что в окнах зазвенели стекла.
— Что вы хотите узнать от меня, мистер Уоллес?
— Меня интересует заведение «Блэк Кэзет».
— Грязная негритянская забегаловка: жрут, скачут, как обезьяны, и это у них называется танцами. Ничего хорошего, но ходят туда многие.
Я ждал, пристально глядя ему в глаза.
— Копы туда не суются, — продолжал Барни. — Этот амбарчик был куплен одним негром около года тому назад и переделан в клуб. Здесь не так уж много черномазых, в основном вьетнамцы и пуэрториканцы. А в этом местечке собираются только черные и чувствуют себя как дома.
— Кто же купил эту развалюху, Эд?
Барни задрал голову и почесал подбородок. Это был сигнал готовности к новым возлияниям. Я сделал знак Сэму, который уже стоял наготове.
— От этих малюток-сосисочек такая жажда… А вы, мистер Уоллес?
— Так кто же все-таки купил этот сарайчик? — повторил я вопрос.
Потягивая пиво, Барни продолжал:
— Один очень нехороший черный. Не пойму даже, где он смог раздобыть денег. Арендовал за пять тысяч баксов на десять лет. Думаю, что он одолжил деньги у своего отца, с которым мы здесь иногда выпивали. Но его вот уже год не вижу. Теряю хороших друзей…
— Как же все-таки зовут владельца? — спросил я.
— Хэнк Сэнди. Вам лучше не иметь с ним дела, мистер Уоллес. Это очень неприятный, да к тому же еще жестокий тип. Он не любит, когда суют нос в его дела.
Я ничем не выдал своего волнения.
— А как зовут его отца?
— Джон Сэнди. Он служит у этой богатой и важной суки миссис Торенс. Я слышал, что бедный Джон не расстается теперь с бутылкой, и ничуть не виню его. Сын непутевый, жена ушла, а тут еще эта миссис — запьешь!