Теперь я знал все, что хотел, и мог уходить.
— Если вам понадобится моя помощь, миссис Сэнди, можете на нее рассчитывать.
Она взглянула на меня и опустила голову.
— Мне не нужна ничья помощь. Идите, мистер Уоллес, я поеду к родственникам.
Выйдя из коттеджа, я постоял немного, вдыхая теплый влажный воздух и слушая долетающий издалека городской шум.
Хэнка больше не было, Анжела тоже почти что не существует, остался один — Хула Мински!
Я понимал, что не успокоюсь, пока эта лысая обезьяна ходит по земле, и лишь с его смертью погаснет во мне жажда мести. А моя Сюзи навсегда останется для меня волшебным воспоминанием.
Я пошел туда, где меня поджидал Билл.
Каждый сел в свою машину, и мы отправились домой. Дома Билл варил кофе, а я рассказывал ему о своем разговоре с миссис Сэнди, об Анжеле и Томе…
— Вот такие дела, Билл, — закончил я. — Завтра встречусь с Сандрой и вплотную займусь Мински. А теперь — спать.
Но сон не шел, и мне пришлось принять три таблетки снотворного.
Утром, когда я заканчивал плотный завтрак, приготовленный Биллом, раздался телефонный звонок. Было 11.15. Звонок был таким неожиданным и резким, что мы с Биллом вздрогнули.
Я взял трубку:
— Дирк Уоллес у телефона.
— Это Сэм из «Нептуна», мистер Уоллес. С вами хочет встретиться Эд Барни. Он просил позвонить вам… Что-то очень важное.
— Откуда ты звонишь, Сэм?
— Из «Нептуна».
— А где Эд?
— Он здесь, завтракает и говорит, что подождет вас.
— Буду через двадцать минут. Спасибо.
— Ты оставайся здесь, а я поеду, — сказал я Биллу.
— Нет уж, — отрезал мой друг, — я насиделся еще вчера. Поеду с тобой.
Даже не убрав со стола, мы спустились в гараж и поехали в «Нептун». Оставив Билла в машине, я вошел в таверну.
Эд Барни сидел на своем обычном месте и смаковал сосиски. Я устроился за тем же столиком и кашлянул, чтобы привлечь его внимание. Он кивнул мне.
— Будете завтракать, мистер Уоллес? Я ответил, что позавтракал, и в свою очередь предложил ему пива.
— Никогда не отказываюсь от пива, мистер Уоллес. Он сделал знак Сэму, и тот подошел с пивом и полной тарелкой горячих сосисок, от вида которых меня прямо-таки затошнило. Меня, но не Эда. Проглотив сразу три штуки и пережевав эту вонючую мешанину, он выпил полбанки пива и блаженно откинулся на стуле.
— Мистер Уоллес, я, как обещал, держу ухо к земле, и ничто не проходит мимо меня. При этом я не задаю вопросов, а только слушаю. Вы говорили, что интересуетесь Терри Зейглером. Я этого не забыл. Он по-прежнему занимает вас?
— Конечно, Эд, — я затаил дыхание. Последовали ритуальные движения с сосисками и пивом. Затем, наклонившись ко мне, Барни сказал: