Рейз потратил еще несколько минут, чтобы все запереть, затем достал из кармана носовой платок и самым тщательным образом обтер все ручки и крышку письменного стола.
Козья шкура закрывал грузовик парусиной, сомбреро уже сидел за рулем. Забрав папку и бумаги, Рейз выключил в офисе свет. Потом он вышел на
крыльцо, запер на ключ входную дверь и быстро направился к своей машине.
– О'кей... Поехали!
Рейз первым покинул территорию фабрики. Сомбреро, оказавшись на улице, остановился и подождал, пока козья шкура не закроет ворота.
Я затаился за пахучими бочками с лягушками, прижимая к себе коробку, и ждал, не трогаясь с места, пока не услышал, как вдали замер звук обоих моторов. Выйдя со двора через заднюю калитку, я быстро побежал в отель.
В вестибюле горела всего одна лампа над столиком администратора. В помещении никого не было. Двое коммерсантов, вероятно, легли спать. Старый Абрахам даже похрапывал, руки у него были сложены на коленях. Я осторожно разбудил его. Он с трудом открыл глаза и заморгал на меня, потом его черная физиономия расплылась в улыбке.
– Должно бить, немного задремал. Вам что-нибудь надо, мистер Уоллес?
– Консервный нож.
Он растерянно уставился на меня.
– Не понял...
– Консервный нож у вас найдется?
– Консервный нож?
– Совершенно верно.
Я говорил негромко. Абрахаму было за восемьдесят, я его безжалостно разбудил, возможно, он видел приятные сны о своей молодости или, наоборот, о внуках.
– Самый обычный консервный нож.
Он потер лоб, закрыл и открыл глаза, потом кивнул:
– Сейчас раздобуду. Если вы голодны, мистер Уоллес, я смогу принести еду.
– Нет, спасибо. Только консервный нож.
Он медленно поднялся на ноги, качнулся вбок, и медленно зашаркал к ресторану.
Я ждал. Прошло минут пять, прежде чем он вернулся.
– Кухарке это не понравится, мистер Уоллес, – сказал он, протягивая мне неказистый консервный нож. – Вы вернете мне его до завтрака?
– Непременно верну.
В моей руке возник 10-долларовый билет.
– Благодарю, Абрахам. Вы когда ляжете спать?
– Мистер Вьет любит, чтобы мы были открыты всю ночь. Он говорит, что никогда не знаешь, когда заявится клиент. Комуто может понадобиться постель, на то и существуют отели.
Он аж ахнул, когда я положил деньги перед ним на стол:
– Что вы, мистер Уоллес, в этом нет необходимости!
Включив свет и заперев за собой дверь на ключ, я поставил коробку на стол. Она была довольно объемистой, примерно шесть на четыре дюйма.
Наклейка на коробке гласила:
Продукция Моргана и Везерспуна
СИРЛЬ-ФЛОРИДА
Миссис Люсиллс Бэнберри, 1445, Вест Драйв.
Лос-Анджелес
Использовав свой "многоцелевой перочинный нож, я осторожно снял ленту, которой была заклеена крышка, и откинул ее. В двух отделениях находились две консервные банки с блестящими верхушками. Вытащив одну из них, я прочитал надпись: