Люди на улице еще ни о чем не подозревали. Жизнь шла своим чередом, скоро предстояло развлечение – встреча космонавтов. Каждый принял бы за сумасшедшего того, кто сказал бы, что Хрущев два для назад ушел на пенсию.
"Сталин умер сам, – думал я. – Лаврентия Берия ликвидировал Маленков, Маленкова выгнал Хрущев. Кто прогнал Хрущева?
Это не Брежнев и Косыгин, которые просто по формальным данным как первые заместители заняли освобожденные Хрущевым посты. Большинство в Президиуме ЦК? Нет, этого недостаточно: в июне 1957 года это большинство пыталось свергнуть Хрущева, а оказалось само разогнанным. Так кто же?"
На следующее утро в метро меня поразил вид людей: вчера они были спокойными, а тут стали испуганными и подавленными. На лицах всех – печать неуверенности и озабоченности, как при Сталине. Кого они боятся? Ведь не Брежнева с Косыгиным, которых никто не знает. Было ясно: людей, еще вчера мало боявшихся говорливого толстяка с его прихотями и клоунадами, пугала сегодня мрачная анонимная сила, легко с ним разделавшаяся, сила, от которой они не ожидают ничего хорошего.
Эти памятные сутки заставили серьезно задуматься над вопросом: кто составляет эту силу? Кто такие «управляющие» в Советском Союзе?
НОМЕНКЛАТУРА, ЭТО «УПРАВЛЯЮЩИЕ»
Ответить на этот вопрос – задача более сложная, чем можно подумать: «управляющие» постарались тщательно замаскироваться.
Опыт истории показывает, что господство каждого класса всегда было властью незначительного меньшинства над огромным большинством. Обеспечение устойчивости такой системы требует многообразных тщательно продуманных мер. Тут – прямое насилие над недовольными и угроза его применения в отношении потенциальных противников, экономическое давление и поощрение, идеологическое одурманивание и не в последнюю очередь – маскировка подлинных отношений в обществе.
Так было всегда. Власть класса феодалов маскировалась как освященная Богом власть короля и тех, кому он ее делегировал. Господствующий класс стремился скрыть факт своего господства.
«Новый класс» идет в своей маскировке еще дальше: он скрывает самое свое существование. В области теории выдвигается с этой целью сталинская схема структуры советского общества; в области практики класс «управляющих» употребляет все свое искусство мимикрии, чтобы представить себя частью нормального – хотя при реальном социализме всегда патологически раздутого – государственного аппарата, армии обычных служащих, которые есть во всех странах мира.
… Они так же являются на работу к 9 часам утра, сидят за письменными столами, звонят по телефонам, проводят часы на совещаниях, не носят формы или знаков различия – как их выделить? Где границы «нового класса»? Джилас несколько раз ставит этот вопрос, но так и не дает ответа.