— Нэаль Кервален.
Дрожь стала сильнее.
— Позволь мне быть им.
— Быть кем, Нэаль Кервален?
Нэаль, дрожа, отшатнулся в сторону, готовый бежать куда угодно от этих навязчивых вопросов.
— В доме пируют, — промолвил Граги. — А мне что?
— Я позабочусь, чтобы тебе поставили тарелку.
— И эль.
— Самую большую кружку.
Граги, косматый, с запутавшимися клочками соломы в шерсти, выбрался из стога и залез в темноте на ограду.
— Этот арфист не видит, — промолвил Граги. — Он сидит и играет, и временами взор проясняется у него, но чаще — нет. Твоя судьба привела его сюда, Нэаль Кервален. Он пришел ради тебя. Он обречен. Его приход — твоя удача и несчастье для него самого.
— Что сделало тебя таким мудрым? — с трепетом спросил Нэаль.
— Что сделало тебя таким слепым, человек? Когда ты пришел сюда, от тебя тоже разило Ши.
Нэаль начал отворачиваться, но вдруг замер, и сердце его похолодело. А Граги спрыгнул с ограды и побежал.
— Вернись! — закричал Нэаль. — Вернись сюда!
Но Граги никогда не возвращался. Он растворился во тьме и исчез, по крайней мере, до тех пор, пока ему не выставили лепешки и эль.
Совсем поздно тем же вечером у очага собралась гораздо более тихая компания — арфист дремал, захмелев от эля, прижимая к груди арфу, а языки пламени освещали его лицо теплым сиянием. Когда Нэаль вошел в дом, считая, что все уже легли, он нашел так Кэвина и Барка с Эльфредой, Лонна, Скелли и Дермита, сидящими кто где.
— Сэр, — промолвил арфист, вставая и кланяясь, — надеюсь, я не опечалил тебя.
— Нисколько, — ответил Нэаль, смягченный такой учтивостью. Потом он тоже поклонился и обратился к Эльфреде: — Можно я прослежу, чтобы вынесли лепешки?
Эльфреда, собравшись, поднялась на ноги и принялась всех выпроваживать.
— Арфист устал. Всем в постель, в постель, — захлопала она в ладоши.
Барк и остальные тоже поднялись, а уже сморенный сном арфист пару раз моргнул и устроился поудобнее в своем углу.
Нэаль сам налил в кружку эля и вынес его вместе с лепешками на крыльцо.
— Граги, — позвал он шепотом, но в ответ не раздалось ни звука.
Он вернулся в дом, где все уже укладывались, и Скага, притаившийся в углу, вышел из своего укрытия.
— Довольно, — промолвил Нэаль. — В постель. Сейчас же, — и Скага послушался его.
Но над Кэвином он не имел такой власти. Кэвин не спускал с него глаз, и арфист следил за его движениями.
— Кервален, — прошептал арфист.
— Это он сказал тебе? Сколько же людей об этом знают?
— Я узнал тебя еще за столом. Мне рассказывали, как ты выглядишь.
— И что же говорят? Что я дурен? Немилосерден?
— О тебе говорят, что ты суров, господин. И называют достойнейшим среди тех, кто служил королю. Я видел тебя однажды, когда еще был мальчиком. Я видел, как ты встал за столом сегодня, и на мгновение ты снова стал Керваленом.