Однако две вспомогательные операции были неудачными. Первой из этих операций был смелый воздушный десант, задачей которого было захватить аэродромы близ Орана. Из Англии для этой смелой операции был отправлен батальон американских парашютистов, но из-за неблагоприятной погоды этот батальон рассеялся над Испанией. Основная часть прибыла к месту назначения, но вследствие навигационных ошибок высадилась в нескольких милях от своего объекта. Позже эта часть присоединилась к своим товарищам, уже высадившимся на берегу, и сыграла свою роль в захвате аэродрома Тафаруи.
Вторая неудача постигла смелую попытку двух небольших английских военных кораблей высадить отряд американских войск в гавани Орана. Их целью, как и в Алжире, было захватить портовые сооружения и помешать французам совершить акты саботажа или потопить суда. Их встретил губительный огонь прямой наводкой, и оба судна были уничтожены вместе с большей частью экипажа.
К рассвету в Оранском заливе начали действовать французские эсминцы и подводные лодки, но они столкнулись с подавляющими силами и были либо потоплены, либо рассеяны. Береговые батареи продолжали вести огонь по высаживающимся войскам, но подверглись сокрушительному обстрелу и бомбардировке английских военно-морских сил, в том числе «Роднея». Бои продолжались до утра 10-го, когда американские силы на берегу предприняли окончательную атаку против города, и к полудню французы капитулировали.
Хотя сопротивление французов в Оране и Алжире прекратилось, немцы усилили активность вдоль всего североафриканского побережья, и наша важная линия снабжения морским путем скоро оказалась под угрозой со стороны многочисленных подводных лодок. Но мы приняли решительные контрмеры, и к концу ноября в этих водах было уничтожено 9 подводных лодок.
В отношении высадки в Марокко, в которой принимали участие только американцы, существовала надежда на активную поддержку местного населения. Генерал Бетуар, командовавший французской дивизией в Касабланке, сражался в Нарвике. Он горел ненавистью к немцам. Он ведал сухопутной обороной на большей части марокканского побережья. На последней стадии его посвятили в тайну операции, и он был готов принять Жиро в качестве верховного командующего французскими войсками. Он надеялся, что в решительный момент и генеральный резидент Ногес и адмирал Мишелье перейдут на нашу сторону.
В 5 часов утра 8 ноября Ногес получил через американского вице-консула в Рабате личное письмо от президента Рузвельта, призывавшее его перейти на сторону союзников. Два часа спустя после начала высадки он информировал Дарлана в Алжире, что он отклонил этот американский ультиматум. Бетуар и его немногочисленные сторонники были арестованы. Два дня спустя Бетуар был предан суду военного трибунала и освобожден только 17 ноября.