Я замолчала. И муж долго молчал. Потом сказал:
- Счастливая! У тебя были мать и отец. Настоящие! А у меня... Ведь я по сей день так и не узнал, кто я такой на самом деле! Я же оттого и бросил все, пришел сюда, сошел в Чертог... но все оказалось напрасно!
- Нет, - улыбнулась я. - И вовсе не напрасно. Теперь ты не один. Отныне я всегда буду с тобой, чего бы ни случилось.
- Любовь моя! - воскликнул он. - Ты ничего ведь обо мне не знаешь! А если б знала бы...
- Так расскажи!
И он мне рассказал - все, все и еще раз все! Потом сказал:
- Я знаю, если я здесь останусь, то меня очень скоро убьют. И смерть моя будет очень плохая. Но там, куда я собираюсь возвращаться, там, я думаю, случится нечто еще более страшное!
А я ему ответила:
- А пусть даже и так. Только зачем заранее загадывать? Ведь ты же сам сегодня говорил, что все случается так, как и должно было случиться! А я еще раз говорю: никогда и ни при каких обстоятельствах я не покину тебя, а всегда буду тебе верной и нежной женой. Так поцелуй же меня за это!
И он поцеловал. А ночью, когда он уснул, я осторожно гладила тот страшный шрам на его горле и вспоминала слова матери: "А счастье у тебя будет недолгое. Но не ропщи - иным его совсем не выпадает". И я плакала. А муж мой крепко спал.
А рано утром я вышла из землянки и сразу же встретила Лайма. Он спросил:
- Где твой муж?
- Он еще спит, - сказала я. - А что?
- Он обманул меня! - гневно воскликнул Лайм. - Ты знаешь, где...
- Да! - перебила его я. - Но только муж здесь не при чем. Так повелела я. И как тебе спалось на новом месте?
Лайм промолчал, но весь побагровел от негодования. А я сказала:
- Оказаться под началом такого доблестного воина, как мой муж, это великая честь.
- Еще посмотрим, - сказал Лайм, - что скажет Аудолф!
- Посмотрим!
Лайм ушел. Напрасно он так гневался. Уж если Винн решил отправить его в землянку наших дружинников, то теперь никакой Аудолф ничего не изменит. Закон есть закон, и он гласит, что они - отныне тоже наши дружинники. Однако мужчинам присуще переоценивать свои силы и надеяться на то, что сбыться не может. И пусть себе! А я ходила по двору и отдавала распоряжения. И люди Лайма слушались меня так, как будто бы они уже мои. Лайм делал вид, что ничего не замечает.
А Акси был у корабля - ходил, поглядывал. А лед местами уже оторвался от берега и продолжал ломаться и крошиться дальше. Это хороший знак! Я вернулась в землянку, разбудила мужа и сказала, что приготовления к пиру уже почти закончены. Муж быстро оделся и велел, чтобы начали накрывать на стол.