В святилище? Луны? А где теперь она, эта Луна? Ведь ты же теперь не у себя в Лесу, а у них на Равнине, а здесь, у них, как это всем известно, Луны нет никогда бывает, она здесь не светит, они о ней вообще ни имеют никакого понятия! Ибо она - это только для вас, храбрых рыков, для ее любимых и преданных детей, а для врагов нет ничего!
Подумав так, Рыжий нахмурился и посмотрел по сторонам, потом на южака. Тот как почуял - тотчас встрепенулся, открыл глаза, спросил:
- Ну что, может, пристанем?
Рыжий молчал. Тогда южак едва заметно усмехнулся, встал во весь рост, на задних лапах, перехватил шест поудобнее и начал ловко подгребать им к берегу. Солнце склонилось уже совсем низко. Приближались сумерки.
Глава четвертая
ОДИН-ИЗ-НАС
Общими усилиями они вытащили бревно на берег и остановились отдышаться. Хотя, если по совести, то запыхался один только Рыжий. И это совсем неудивительно, потому что так долго стоять на одних только задних лапах и при этом еще толкать передними такую тяжесть, как это толстенное, набрякшее в воде бревно, - такого ему еще отродясь не приходилось. Рыжий, правда, довольно быстро к этому приспособился, да и южак молчал, не насмехался над ним, когда у него, особенно поначалу, то одно, то другое не ладилось. Но вот, наконец, дело сделано, так что теперь надо поскорее отдышаться да опуститься бы на все четыре...
Но, тем не менее, Рыжий продолжал, как и южак, стоять только на задних лапах, да при этом он еще и делал вид, что такое положение ему не доставляет ни малейшего неудобства. Хотя на самом деле у него от этого сильно ломило спину, да и в животе неприятно мутило, но он терпел. Южак же, почесав лапой (конечно же, передней) за ухом, сказал:
- Ну, что! Это готово. Теперь иди наверх, располагайся там. А я пока... Ну, иди! Иди!
Рыжий с плохо скрываемым облегчением сразу же опустился на все четыре лапы, неспешной привычной рысцой взбежал на ближайший пригорок и там осмотрелся. Кругом было тихо и пусто. То есть ни деревца тебе, ни кустика, только одна трава - и прямо здесь, на берегу, и дальше, насколько только можно было рассмотреть. Но Рыжий все равно еще смотрел, смотрел, надеялся...
Как вдруг сзади него раздался треск! Рыжий с опаской оглянулся...
Да, так оно и есть - южак, по-прежнему оставаясь только на задних лапах, расхаживал возле самой воды и подбирал валявшиеся на прибрежном песке почерневшие от времени ветки. Ветки лежали здесь давно, наверное, еще с весны, когда их сюда принес ледоход. А вот теперь... Р-ра! Рыжий сразу догадался, что это именно будет теперь, однако же, превозмогая страх, он не кинулся убегать, а заставил себя лечь, после чего настороженно положил голову на передние лапы и зажмурился. Теперь он ничего не видел... но зато очень отчетливо слышал: вот узколобый наклонился над землей и поднял с нее ветку, вот шагнул за второй, взял ее и переломил пополам, подобрал, прижал к груди обломки и снова шагнул. Вот он подобрал этих веток еще. Вот еще. Вот и еще... А вот он уже и поднимается к тебе, несет с собой охапку этих самых веток. А вот и... Р-ра! Рыжий больше не выдержал и резко открыл глаза. Южак к этому времени уже сидел напротив него и старательно, веточку к веточке, складывал из них нечто похожее на гусиное гнездо. Увидев, что Рыжий внимательно за ним наблюдает, южак откашлялся и заговорил: