— Он и должен дрожать. На корабле постоянная вибрация — работают генераторы и прочее оборудование, да и люди расхаживают вокруг. Смотрите! — Я подпрыгнул на решетке, где мы стояли, и большой ящик затрясся в своей паутине, подобно разъяренному пауку.
— А что там за шум?
— Уймитесь, Кеннеди, вы ничем не лучше этой старой ведьмы Капицы. Вы что, никогда прежде не слыхали скрежета пружин?
— М-м-м… Да. Но…
— Тот, кто смазывал эти пружины в последний раз, явно не переусердствовал. Ну, вот и все.
— О кей, — сказал Кеннеди. — Спасибо.
Мы заперли дверь, и я понял, что вздохнул с облегчением, услышав шаги охранников. Мое разъяснение насчет пружин могло устраивать Кеннеди, но мне не удалось убедить самого себя в том, что причина — в вибрации корабля. Я и раньше перевозил грузы в специальной упаковке, но никогда прежде не замечал, чтобы пружины особенно шевелились. Должно быть, я просто не обращал внимания, сказал я себе.
Пока мы пробирались к выходу вдоль центральной стены, я уговаривал себя не смотреть назад. Моя озабоченность не проходила до того момента, когда Кеннеди предложил мне выпить у барной стойки. Вторая порция доброго виски промыла мне мозги, удалив из них странный страх, который трудно обозначить словами, — хотя и не навсегда.
А потом случилось кое-что с Минни. Это корабельная кошка, и ее срок службы, пожалуй, превосходит годы службы многих людей из числа персонала. Если не считать привычки рожать котят в неудобное время и в неудобных местах, она была всем хороша, и все заботились о ней, как могли. Она была личностью — если можно сказать такое о кошке.
Все случилось в 4-30 утра, по гринвичскому и корабельному времени. Я принял вахту от молодого Уэлби, третьего пилота, и только успел растянуться в кресле пилота, потягивая горячий сладкий чай. На экранах — ничего, что представляло бы хоть какой-нибудь интерес, только различные данные, какие обычно выдают приборы. Роусон, старший кадет и мой младший напарник по вахте, совершал обход и готовился отчитаться об увиденном.
Он быстро вернулся назад, но не для того чтобы сообщить: все, мол, в порядке. И выглядел жутко расстроенным.
— Что такое? — спросил я.
— Там Минни, сэр.
— И что с ней? Она не должна была приносить котят; еще рано. Предыдущие еще только открыли глаза.
— Она… мертва.
— Что? Мертва? Минни мертва?
— Да, сэр. Вы же знаете этот маленький закоулок, ведущий в бельевой отсек, где стоит коробка для Минни и котят? Я заглянул туда, чтобы поговорить с ней, и нашел ее мертвой.
— Кто же это сделал? Если я найду этого…
— Не думаю, что это сделал кто-то, сэр; нет никаких следов. Все выглядит так, будто она сражалась с кем-то или с чем-то, пытаясь спасти котят.