Мы заглянули в радиорубку. Я очень удивился, что там не было четкого разделения между электронным и псионным радио — усилитель собачьего мозга казался не к месту среди таких утилитарных предметов, как приемники и радарное оборудование. Халворсен пояснил, что взаимосвязь здесь еще сильнее, так как его офицер по связи относился к тому редкому типу людей, которые, наряду с телепатическими талантами, способны еще и разбираться в электронном оборудовании. Было ясно, что моего нового работодателя устраивало все только самое лучшее. Я болезненно сознавал собственные недостатки и удивлялся, почему им не подождать было выздоровления капитана Левина, который, судя по квалификации его коллег, должен наверняка быть выдающимся астронавтом.
Я поднял этот вопрос немного позже, когда мы втроем сидели в маленьком, прекрасно обставленном салоне и пили чудесный кофе, приготовленный Леоной.
— Я — старый человек, капитан Меррил, — сказал Халворсен, — и становлюсь нетерпеливым. Я столько еще хочу узнать перед тем, как уйду…
— Вы ищете тот ключ? — спросил я.
— Да, я ищу ключ. Хочу найти, если смогу, есть ли какой-то смысл во Вселенной, какой-то смысл жизни. Я уже извел кучу денег, нанимая мозги других людей; они представили мне кучу вариаций теории единого поля, но ни в одной из них нет реального смысла…
— Общество Халворсена… — сказал я. — Я должен был припомнить.
— Да. Общество Халворсена, созданное для того, чтобы найти, кто мы есть, почему мы есть. Я уже устал ждать, пока ученые подготовят вразумительный ответ, и решил искать сам. Я думал, что смогу найти ключ здесь, в Приграничье, где наша взрывающаяся Галактика расширяется в полную пустоту…
— Но что же вы хотите найти? — спросил я.
Он поколебался перед тем, как ответить. Он спросил:
— Вы религиозный человек?
— Нет, — честно признался я.
— Тогда вы, предположительно, обладаете открытым мышлением. Надеюсь, что так — хотя я встречал атеистов, которые так же дико нетерпимы, как и теисты. Но если вы агностик…
— Да, — перебил я.
— Отлично. Я уже начал сомневаться, стоит ли упоминать посторонним о моей текущей линии исследования. Теисты обвиняют меня в святотатстве, в том, что я кощунственно лезу в тайны, которые никогда не должны быть раскрыты: атеисты обвиняют меня в том, что я пробуждаю архаические суеверия. Как бы то ни было, я исследую постоянное творение материи. Первым наткнулся на это Хойл, астроном двадцатого века, который выдвинул теорию о том, что во Вселенную постоянно входит поток новых атомов водорода… откуда-то. Атомы водорода — строительные кирпичи всей материи. Эта теория никогда не опровергалась и была широко распространена во времена Хойла, когда средний ученый считался чуть ли не мистиком. Но сейчас мистика не в почете, и теория постоянного творения Хойла объяснена. Галактика расширяется, говорят нам, и весь Космос заполнен атомами водорода, и это только естественно, что должен происходить постоянный приток.