— Хорошо, — сказала Даффи. — Перед тобой стоят семь задач, из которых первая, вторая и третья: будь очень осторожен. Можно предположить, что мы имеем дело с чрезвычайно опасными людьми.
Я кивнул.
— Не просто предположить. Если в этом замешан Куинн, это можно гарантировать.
— Так что веди себя соответственно, — продолжала Даффи. — Принимайся за дело серьезно с самого начала.
— Да, — согласился я.
Положив правую руку на грудь, я принялся растирать левое плечо. Затем удивленно остановился. Военный психиатр как-то сказал мне, что этот непроизвольный жест свидетельствует об ощущении уязвимости. Он является защитным. Связан с попыткой спрятаться, укрыться. Это первый шаг к тому, чтобы свернуться клубком на полу. Судя по всему, Даффи читала те же самые книги, потому что, заметив мой жест, она пристально посмотрела на меня.
— Ты боишься этого Куинна, так? — спросила она.
— Я никого не боюсь, — заверил ее я. — Но мне определенно было легче на душе, когда он был мертв.
— Еще не поздно остановиться.
Я покачал головой.
— Поверь, я не хочу упускать возможность его найти.
— Что случилось во время его задержания?
Я снова покачал головой.
— Не хочу об этом говорить.
Она помолчала. Не стала настаивать. Просто отвернулась, выждала немного, снова повернулась ко мне и продолжила последний прогон перед спектаклем. Тихий голос, четкая дикция.
— Цель номер четыре — найти моего агента, — сказала Даффи. — И вернуть ее.
Я кивнул.
— В-пятых, достань мне солидные доказательства, чтобы можно было пригвоздить этого Бека.
— Хорошо.
Она снова умолкла.
— В-шестых, найди Куинна и сделай с ним то, что считаешь нужным. И наконец в-седьмых, выбирайся оттуда поскорее ко всем чертям.
Я молча кивнул.
— Следить за тобой мы не будем, — продолжала Даффи. — Малыш может нас засечь. К тому времени у него начнется мания преследования. И мы не будем ставить в «ниссан» пеленгатор, потому что его скорее всего найдут. Как только определишь свое местонахождение, сообщи нам по электронной почте.
— Хорошо, — подтвердил я.
— Слабые места? — спросила она.
Сделав над собой усилие, я перестал думать о Куинне.
— Я вижу три. Два незначительных и одно серьезное. Начнем с мелочей. Во-первых, я собираюсь выбить выстрелом заднее окно фургона, после чего у мальчишки будет около десяти минут на то, чтобы сообразить, что в салоне нет битого стекла и нет соответствующего отверстия в лобовом стекле.
— Тогда не надо этого делать.
— Думаю, лучше это сделать. Нам нужно поддерживать панику на высоком уровне.
— Хорошо, мы положим в салон коробки. Коробки и так должны там быть, ты ведь что-то развозишь. Они частично скроют заднюю дверь. А в остальном придется надеяться, что мальчишка за десять минут не успеет понять что к чему.