– Так ты все знаешь.
– И, ручаюсь, что Пол... – тут глаза его изумленно раскрылись, когда до него начало доходить. – Неужели ты не понимаешь?
Он вскочил. Страшная правда поразила в самое сердце, как электрический разряд.
– Что я должна понять, Кевин? Ты пугаешь меня.
– Вот почему они всегда говорили, что фирма – это семья. Так оно и есть. Здесь все связаны кровными узами. Он их отец, их настоящий отец!
– Что-о? – недоуменно скривилась она.
– Я должен был догадаться... по тому, как они говорили о нем. Однажды Пол сказал: "Он мне как отец". И, по-моему, у всех у них время от времени вырывалось что-то такое.
– Правильно. Только они говорили в переносном смысле.
– Нет, нет, теперь я вижу. Когда-нибудь и сын Глории Джеффи вступит в фирму, у него тоже опекун – адвокат. И то же самое... – он перевел взгляд на нее. – То же самое ждет твоего сына, если он появится на свет.
– Ребенок Джеффи... четверть века пройдет, прежде чем он сможет это сделать. И он будет работать в фирме мистера Милтона? Погоди, дай подумать, – сказала она, вычисляя... – К тому времени мистер Милтон будет совсем старой развалиной – ему исполнится сто десять лет.
– Он намного старше, чем ты думаешь, Мириам. Он стар как мир.
– Ну ладно тебе, Кевин, хватит, – она затрясла головой. – Откуда у тебя эти дикие идеи? Тоже от Хелен Сколфилд?
– Нет.
– Тогда откуда?
– Во-первых, меня никогда не обманывала интуиция, которой, – похоже, у них у всех нет. – Он помолчал и, сделав глубокий вдох, признался: – Мириам, ты была права насчет Лоис Уилсон.
– Что ты хочешь этим сказать?
– На самом деле я знал, что она виновна в совращении Барбары Стенли. Девочка просто боялась, что на процессе все вскроется. Сначала она разрешала учительнице ласкать ее, а потом впутала в это дело других девочек, чтобы они выступили ее союзницами на процессе. Одна она никогда бы не решилась открыть правду. Я сразу угадал эту мелкую ложь и воспользовался ею, чтобы защитить зло, куда более крупное. Я пошел на это ради победы. Ради чести, славы, денег, нашего благополучия. Тогда, все, что мне нужно было – это победа.
– Но ты делал то, чему тебя учили и за что тебе платили, – напомнила Мириам.
– Что? Что с тобой произошло, Мириам? С каких это пор ты стала верить в это? Или ты забыла, как отговаривала меня защищать лесбиянку?
– Мы уже обговорили это с Нормой и Джин. Мне повезло, что рядом есть жены адвокатов, которые знакомы с такими проблемами, и есть с кем поделиться и посоветоваться. И, знаешь, они помогли мне, Кевин. И я рада, что благодаря тому самому процессу мы оказались в обществе более интеллигентных и утонченных людей.