– А что, есть разговор? – с живым интересом спросил кавказец, отрывая взлохмаченную голову от подушки.
– Есть, как не быть... Ну, вставай, вставай, а то скоро пролежни будут!
Постоялец спустил ноги с кровати, нашарил ими туфли, встал и потянулся, хрустнув суставами. Тем, кто в той или иной степени принимал участие в его делах, он был более известен под псевдонимом Гюрза. Псевдоним этот, на вкус Федора Лукича, звучал чересчур претенциозно, но что возьмешь с восточного человека? Кроме того, это громкое прозвище во многом соответствовало действительности: Асланов был стремителен, непредсказуем и так же смертельно опасен, как настоящая гюрза. Сейчас он, правда, больше смахивал на кормящегося при овощном рынке бомжа, но на то были свои причины: Асланов находился в розыске, только стараниями Федора Лукича он ушел из-под удара и теперь отлеживался у него на даче, дожидаясь, пока все уляжется.
Нарезая толстыми ломтями колбасу и слегка зачерствевший ржаной хлеб, Федор Лукич размышлял: улеглось все или нет? Конечно, Гюрза по-прежнему находится в федеральном, а может, и в международном розыске как опасный террорист и убийца – это была константа, постоянная величина, столь же мало зависящая от усилий Самойлова, как и капризы подмосковной погоды. Но федеральный и даже более серьезный розыск – это всего лишь фотографии в каждом милицейском участке, разосланные по всему свету ориентировки, многочисленные оперативно-разыскные мероприятия, проводимые по преимуществу спустя рукава, для галочки, а то и вовсе остающиеся на бумаге. Другое дело, что существовали конкретные люди, серьезные и компетентные, которые меньше месяца назад так же серьезно и компетентно занимались не проведением каких-то там мероприятий, а охотились на Гюрзу. И по тому, как велась охота, какие при этом использовались приемы, какие задействовались силы, – одним словом, по всему – чувствовалось, что Гюрзе не грозит тюрьма годиков эдак на восемь с полной амнистией в перспективе, его попросту шлепнут и даже не станут оповещать о своей победе широкую общественность. Вот это, по мнению отставного генерала КГБ Федора Лукича Самойлова, следовало учесть, прежде чем Гюрза сможет покинуть его гостеприимный дом.
Кавказец вошел в залитую ярким солнечным светом кухню, едва заметно пошатываясь. С его нижней губы свисал дымящийся окурок, в глазах плавала сонная муть, волосы на голове торчали во все стороны слипшимися космами, а недавно сбритая в целях конспирации смоляная борода опять дала дружные всходы. За поясом джинсов торчал огромный автоматический пистолет заграничного производства.