– Ну, наверное. – Меня не очень интересовали этические тонкости. Странные вещи творятся в поэмах. Разбираться в них бессмысленно. Но мне было интересно, неужели Дидона блондинка; во всей этой истории она казалась мне брюнеткой.
– А кто такой Бог Смерти? Почему ему нужны волосы?
– Хватит уже про волосы, – сказала я. – Латынь мы сделали. Давай французский закончим. Мистер Эрскин много задал, как всегда. Итак: Il ne faut pas toucher aux idoles: la dorure en reste aux mains.
– Может, так: не имейте дела с ложными богами, перепачкаете руки золотой краской.
– Здесь не говорится о краске.
– Но имеется в виду.
– Ты знаешь мистера Эрскина. Ему плевать, что имеется в виду.
– Я его ненавижу. Я хочу, чтобы вернулась мисс Вивисекция.
– И я. Я хочу, чтобы мама вернулась.
– И я.
Мистер Эрскин невысоко оценил Лорин перевод. Весь исчеркал красным карандашом.
Как описать ту бездну горя, куда я теперь погружалась? Я не могу, потому и не пытаюсь.
Я пролистала остальные тетради. В Истории не было ничего, кроме вклеенного снимка: Лора и Алекс Томас на пикнике пуговичной фабрики; оба светло-желтые, а моя отрезанная голубая рука ползет к ним по лужайке. В Географии – только краткое описание Порт-Тикондероги, которое нам задал мистер Эрскин. «Этот небольшой город расположен у места слияния двух рек – Лувето и Жога, и знаменит ценными породами камней и многим другим» – первое Лорино предложение. Из Французского Лора вырвала все домашние работы и вставила забытый Алексом Томасом лист с непонятными словами, который она, как я теперь выяснила, так и не сожгла. Анхорин, берел, каршинил, диамит, эбонорт… Иностранный язык, это правда, но я научилась понимать его лучше, чем французский.
В Математике – длинный столбец цифр, напротив некоторых – слова. Я изучала их несколько минут. Потом поняла: это были даты. Первая совпадала с моим возвращением из Европы, последняя – где-то за три месяца до Лориного отъезда в «Белла-Виста». А слова были такие:
Авалон, нет. Нет. Нет. «Саннисайд». Нет. Ксанаду, нет.
«Куин Мэри», нет, нет. Нью-Йорк, нет. Авалон. Сначала нет.
«Наяда», X. «Одурманен».
Опять Торонто. X.
X. X. X. X.
О.
Вот и вся история. Теперь все выяснилось. Все происходило прямо у меня под носом. Как я могла не увидеть?
Значит, не Алекс Томас. Никакой не Алекс. Для Лоры Алекс оставался в другом измерении.
Победа приходит и уходит
Проглядев Лорины тетрадки, я положила их в ящик с чулками. Все выяснилось, но ничего не докажешь. Уж это я понимала.
Но, как говорила Рини, есть много способов ободрать кошку. Не выходит напролом – иди в обход.