Мистер Хеггенер оказался идеальным хозяином, и, к огромному облегчению Майкла, беседа текла легко и непринужденно, она вертелась вокруг недавно выпавшего снега, состояния трасс, острой потребности в грамотных инструкторах для школы; они говорили о том, как разросся город в последнее время и к чему это привело, о новой волне горнолыжного бума, о том, как трудно доставать стоящие фильмы для местного кинотеатра, тоже принадлежащего Хеггенеру. У него был приятный негромкий голос, в его речи не слышалось акцента.
Мистер Хеггенер старался не монополизировать беседу, постоянно вовлекал в обсуждение гостя и жену. Майкл заметил, что Хеггенер с олимпийской снисходительностью относится к своим соседям, обитателям городка, к их странностям, но когда он упоминал кого-то конкретно, то неизменно характеризовал человека только с лучшей стороны. За весь обед он ни разу не коснулся руки своей жены, но Сторз видел, что мистер Хеггенер сильно привязан к Еве и ловит каждое ее слово, когда она говорит, правда, случалось это не часто.
Ей, по всей видимости, нравилось слушать мужчин, откинувшись на спинку кресла. Она ела с аппетитом и улыбнулась, когда муж похвалил кухню и сказал Майклу, что нынешний шеф-повар – большая удача после серии катастрофически беспомощных гастролеров, которые, при всех их блистательных рекомендациях, годились только для работы в забегаловках.
За десертом Хеггенер сказал:
– Думаю, дорогой мистер Сторз, вас, как и многих наших гостей, удивляет, что я живу в этом городе. Я здесь обосновался, если можно так сказать, совершенно случайно. В окрестностях Грин-Холлоу есть одна больница, заведует ею профессор, о котором мне говорили, что он творит чудеса. Возможно, так оно и есть, но со мной чуда не случилось. Видно, когда я приехал к профессору, он вышел из своей магической фазы. Но я влюбился в город… Спасибо, Рита, – сказал он девушке, поставившей перед ним маленькую чашечку. Он брезгливо посмотрел на кофе. – К сожалению, всего лишь заменитель. Пить настоящий мне не разрешают. Но у вас, мистер Сторз, кофе настоящий, верно, Рита?
– Да, сэр, – сказала она.
Мистер Хеггенер повернулся к Майклу:
– Хотите сигару?
– Нет, благодарю вас.
– Вы не курите?
– Почти, – ответил Майкл. – Я обхожусь одной сигаретой в день. – Сегодня он выкурил ее, сидя с Ритой в кафе после тренировки, устроенной Калли.
– В воздержании есть своя прелесть. Спасибо, Рита, сигар не надо. Так вот, как я говорил… – Майкл заметил, что Хеггенер часто использует это вводное предложение, точно композитор, повторяющий музыкальную фразу, чтобы вернуть слушателей к мелодии, которую он еще не исчерпал. – Как я говорил, Грин-Холлоу, его пологие горы мне понравились. Величие Альп угнетает обитателей долин. Я вышел из семьи, которая занималась гостиничным делом на протяжении жизни многих поколений. У нас с восемнадцатого века хранятся книги с фамилиями молодых англичан, совершавших турне по Европе. Если бы я был склонен к мистике, то мог бы считать, что гостиницы вошли в мою кровь. Стоит мне увидеть место, наделенное едва уловимой атмосферой праздника, с подходящей географией, населением, живописное и… – усмехнулся он, – сулящее доход, и сразу мои мысли начинают крутиться вокруг строительства, приобретения земли, ее благоустройства, проблемы кадров, длительности сезона и тому подобное. Так случилось и с Грин-Холлоу. У вас есть подобная страсть, мистер Сторз?