– держать жесткий контрольпод водой; особо укажите: Серого пока не трогать.
– Трудно будет ее удержать, вы ей обещали…
– Ваша проблема, Капитан.
– Понял. Свободен?
– Вашего предшественника Крутого возьмите с собой в море – пусть утонет. Мнеразгильдяи не нужны. Не справитесь с поручением – не успеете пожалеть. Все! Кругом, шагом марш!
Ужин прошел в теплой дружеской обстановке. В атмосфере любви и доверия.
Изысканный стол (от фирмы «Анчар и К°») – зелень, сыр и брынза, жаркое из молодого козленка, браконьерски добытого в горах с помощью арбалета, чудесное вино с терпким привкусом мореного дуба, длинные – уставала рука с бокалом – поучительные тосты (Анчарова же производства).
Луна над морем, вечерний аромат роз, чуть слышный плеск волн, застенчивый ветерок, робко качавший язычки свечей. И цикады, цикады, цикады, мать их… Ничего из-за них не слышно. Зато они предостерегающе смолкают, если их что-то спугнет, например, сухо треснувшая ветка под легким копытцем. Либо под тяжелым неосторожным «берцем»…
Вообще-то со стороны гор мы прикрыты домом, но эти посиделки надо все-таки ненавязчиво отменить.
Когда посвежело, мы перешли в дом. Сидели возле камина, слушали музыку, светски беседовали. Давно я так не работал. И главное – за денежки.
Зашла луна. Почернела беззвездная ночь. Я вышел и обошел дом, в котором весьма кстати светились почти все окна. Ну, конечно, там, где были раздернуты шторы: смотри – не хочу, стреляй – не промахнешься. Это дело тоже надо поломать. Ненавязчиво.
Когда я поднимался на веранду, всей похолодевшей спиной почувствовал упершийся мне в спину взгляд. Внимательный. Через ночную оптику.
Властно потянуло оглянуться. Да только зачем? Если кто-то и ночью ведет наблюдение за виллой, вряд ли он будет чиркать спички в своем гнезде, освещая свою бандитскую рожу.
Ладно, дружок, завтра я тобой займусь. Чего откладывать?
Я выключил свет, бросил под одеяло пистолет и распахнул окно. Ночь глухо и молча спала в темноте. И только в сакле теплился огонек. Наверное, Анчар молится за души убиенных им кровников.
Или за то, что не подставил опрометчиво свой лоб под мою пулю. И что это было, с патронами? Предосторожность? Проверка? А если проверка, то на что? На мою профпригодность, на мою бдительность или доверие? На мою истинную позицию в этом мутном деле? Кто знает? Ну не так уж важно, кто знает. Важно, что я должен это знать.
Все-таки не надо исключать, что все это – хорошо продуманная провокация. Начиная с «секс-бомбы» в пансионате. Если так задумано, то задумано хорошо. Заманить Серого в это глухое ущелье, расслабить его и подготовить, а потом нагрянут жаждущие мести бандюки, развернут толковище, кое о чем поспрашивают и с удовольствием сбросят его в глубокую пропасть или в глубокое море. А море – большое, ищи его потом…