– Практически все мои бывшие коллеги по бизнесу.
– У вас остались какие-то обязательства по отношению к сообщникам? – проигнорировал я деликатный термин «коллеги по бизнесу». – Общие документы, счета, другие бумаги?
– Да нет же, я только что говорил, я ушел чисто. Претензий ко мне не было. Впрочем… – он надолго замолчал.
Я терпеливо ждал. Колитесь, милый Князь, колитесь.
Мещерский выключил диктофон. Тот, что на столе. Но не тот, что у меня в кармане. Маленький такой.
– Есть глубоко личный нюанс… Дело в том, что Вита… Словом, когда я решил отойти от дел, она… принадлежала другому…
– Была замужем? – уточнил я, не сомневаясь в ответе.
– Не совсем…
– Находилась на содержании? У одного из ваших «коллег по бизнесу»?
Мещерского возмутила моя бестактность. И я так из-за этого расстроился. Чуть не заплакал.
Странные они люди. Не морщась, покупают девушку, но обижаются, когда кто-то называет такие вещи своими именами.
– Поймите, Серый…
– Называйте меня мистер Грей, пожалуйста, – ледяным тоном я поправил его.
– …Поймите, тогда я совсем иначе относился к ней. Вернее, никак еще не относился. Я собирался в отъезд. Надолго… Мне нужны были всякие вещи. Много вещей…
– …Женщина, в том числе, – сократил я его объяснения.
– Да. И женщина. Что в этом дурного?
– И вы ее купили? – Не скажу, что с удовольствием ворошил их белье, но… Но мне нужна была ясность во всем.
Мне показалось, Мещерский швырнет в меня пепельницу.
Не швырнул. Опять потер лоб пальцами. От стыда? Боли? Или просто – вспоминал детали сделки?
– Не совсем так… Я передал ему одно из своих предприятий…
Аи да Князь! Славно! Не публичный ли дом? Два десятка девок за одну.
– …И дело в том, – продолжил он, – что этот человек весьма неохотно пошел на согласие…
На сделку, поправил я его в уме.
– …Только мой авторитет в наших кругах позволил его получить…
Понятно. Вот это понятно.
– Непонятый, – раздраженно подхватил мою невысказанную мысль Мещерский, – какое это может иметь отношение к конверту?
– Как знать, – задумался я. И незаметно съязвил: – Все ведь у вас, деловых и крутых, так сложно, так волнительно. Такие вы… тонкие, загадочные натуры.
– Поверьте, я был тогда совсем другим человеком. Я не могу вспоминать об этом без стыда. И страшно то, – он опять не много запнулся, – очень страшно и горько то, что у меня уже нет времени исправить самую большую ошибку в моей жизни…
Я дал ему возможность справиться с волнением. Хотя он этого и не заслуживал.
– Может быть, – высказал предположение Мещерский, – он хочет вернуть Виту…
– Тогда конверт он предложил бы вам. Туго набитый. Или прислал бы сюда баржу девок. По бартеру… Здесь больше похоже на рэкет. Или шантаж.